В ней удивительным образом сочетаются внешняя северная сдержанность и мощный темперамент. Уроженку Швеции Алисию Викандер уже ставят в один ряд с ее легендарными соотечественницами, покорившими Голливуд и весь мир: Гретой Гарбо и Ингрид Бергман. На ее счету уже порядка тридцати работ, в числе которых центральные роли в самых заметных релизах последних лет: Кити в экранизации «Анны Карениной» Джо Райта; гламурная немка-автомеханик в элегантной и стильной шпионской комедии Гая Ричи «Агенты А.Н.К.Л.»; человекоподобный робот Ава в футуристической драме Алекса Гарленда Ex Machina. В этом году Алисия Викандер получила своего первого «Оскара» за роль в картине Тома Хупера «Девушка из Дании», где она играет художницу Герду Вегенер, муж которой решается на первую в мире операцию по смене пола. В начале сентября в российский прокат выходят два новых фильма с ее участием: третья часть успешной франшизы Пола Гринграсса «Джейсон Борн» и более камерный и драматичный «Свет в океане». Сильная, самодостаточная, интеллектуальная, оптимистичная, Викандер трепетно относится к своему пространству, деликатно уходя от вопросов о личной жизни, в том числе о недавнем разрыве с Майклом Фассбендером. Она безусловно красива и невероятно сексуальна, но никогда не соглашается на роли, которые бы сводились к эксплуатации ее внешности. Наоборот, делает все, чтобы своей работой доказать: женщина – не аксессуар и не приложение к мужчине.
MC:Николя Жескьер говорит, что восхищается вами, вашей способностью к постоянному развитию, при этом без отказа от собственных убеждений. Что он имеет в виду?
Алисия Викандер: В кино я каждый раз выбираю совершенно не похожие друг на друга роли из страха застрять в удобной, не требующей усилий рутине, эксплуатируя одни и те же приемы. Сопротивляюсь этому как могу.
МС: Все тот же Жескьер выбрал вас лицом Louis Vuitton. Что эта новая роль дает вам как актрисе?
А.В.: Очень многое. Несколько лет назад, в Канне, я впервые надела платье haute couture, исполненное Николя, это было настоящее произведение искусства. Самое замечательное в Жескьере то, что в своих работах он создает, с одной стороны, обобщенный женский образ и в то же время наделяет его абсолютно конкретными чертами сильных женщин. Я имею в виду прежде всего тех, кто время от времени выступает его моделями на подиуме, будь то Мишель Уильямс, Дженнифер Коннелли или Шарлотта Генсбур, которой я с детства восхищаюсь. Ну и быть лицом Louis Vuitton обязывает – я постоянно открываю в моде что-то новое.
МС: Не боитесь, что образ модной иконы навредит вашей актерской карьере?
А.В.: Совершенно нет. Я и не считаю себя моделью, прежде всего я актриса, которая также является лицом бренда. При этом мода помогает мне развиваться в профессии, поэтому в своей жизни стараюсь соединить эти два мира как можно теснее.
МС: Надо сказать, о вас мало что известно. Избегаете публичности?
А.В.: Стараюсь избегать социальных сетей. Кстати, многие актрисы, которыми я восхищаюсь, как раз из тех, о которых мало что известно.
МС: Вы очень закрыты в том, что касается вашей личной жизни...
А.В.: Это не совсем так. Я охотно рассказываю о своих родителях, например. Об остальном – да, предпочитаю молчать. Это не закрытость, просто в жизни есть вещи, которые не хочется выносить на публику. Любовь – это сугубо личное.
МС: У вас были отношения с Майклом Фассбендером, вашим партнером по фильму «Свет в океане». С актером жить труднее, чем с человеком другой профессии?
А.В.:Во всем, что касается личных отношений – будь то семья или мужчина, – мне стало значительно труднее с того момента, когда решила стать актрисой. Я редко бываю дома, коллеги к этому, разумеется, относятся с пониманием, как, впрочем, мои друзья и близкие.
МС: В фильме «Свет в океане» вы играете молодую женщину, которая решает воспитать спасенного в море младенца как собственного, скрыв его от выжившей матери.
Алисия Викандер: Это очень сильная история, которая меня сразу зацепила: она об обычных и в общем-то хороших людях, которые при определенном стечении обстоятельств оказываются способны на ужасные поступки. При этом не все однозначно, здесь нет правых и виноватых.
МС: Разве? Вы понимаете вашу героиню, которая решается на такие крайние поступки, потому что сама не может стать матерью?
А.В,: Интересно, что мои знакомые разделились на два противоположных лагеря. Одни ее понимают, другие осуждают. Я могу понять: потеряв двух младенцев при родах, она дает новую жизнь спасенному ребенку.
МС: Что касается работы в «Джейсоне Борне» – не думаете, что вам следовало бы настоять на том, чтобы расширить и углубить эту роль?
А.В.: Нет, уже на уровне сценария я видела, что это сильная, умная и самодостаточная героиня, которая не позволяет Борну – выдающейся во всех отношениях личности – ее подавить. Более того, Пол Гринграсс – режиссер, который никогда не использует женские образы исключительно в качестве красивой картинки без содержания. Поэтому я с большим удовольствием снималась в этом фильме.
МС: Правда ли, что вы даете родителям читать все сценарии, которые вам предлагают?
А.В.: Ну, не все, но я всегда советуюсь, прежде чем принять окончательное решение. Для меня это еще и способ поддерживать связь, так как моя актерская карьера началась довольно рано и я уже очень давно с ними не живу (родители актрисы развелись, когда Алисия была ребенком, – прим. МС). Но мы часто общаемся по телефону. Мне их не хватает так же, как меня им.
МС: Ощущаете ли вы, как многие актрисы, проявления сексизма в Голливуде?
А.В.: Напрямую, пожалуй, нет, мне лично в этом смысле повезло. Но косвенно сексизм чувствуется – интересных женских ролей в сценариях, которые я получаю, в разы меньше, чем мужских. Довольно часто мне предлагают стереотипные роли, они, по сути, являются отражением исключительно мужских представлений. А в тех, что могли бы стать интересными, недостает шероховатостей и глубины, которые и составляют женскую натуру.
МС: Вы поэтому основали собственную кинокомпанию?
Отчасти да. Я постоянно бьюсь за сложные и противоречивые роли, которые через женские истории показывают, насколько важно утверждение равноправия полов в обществе. Справедливости ради, ситуация в Голливуде понемногу меняется: появляется все больше сценариев с центральными женскими персонажами.
МС: Вы родились в стране, где равноправие мужчин и женщин – не просто слова. В какой обстановке вы росли?
Алисия Викандер: Я ходила в школу, где учились преимущественно девочки, так что там дискриминации по половому признаку, естественно, не могло быть в принципе. В Швеции вообще хорошо быть девочкой. С ранних лет вдохновляющими примерами для меня были самые разные мужчины и женщины, у которых я училась отстаивать свое мнение, быть сильной и независимой. В их числе и моя мама, и братья, и друзья – все они всегда выступали за равноправие.
МС: В вас что-то изменилось после первого «Оскара»?
А.В.: Думаю, нет. Но я никогда не забуду этот момент. Помню, в детстве мама будила меня в два часа ночи, чтобы посмотреть прямую трансляцию церемонии. Для меня это было как окно в другой, недосягаемый мир. И вот когда мы с родителями шли по красной дорожке – щипали себя, чтобы убедиться, что это не сон. Я все повторяла про себя: «Господи, неужели я и правда здесь?»
МС: У вас явный талант к языкам – свободно говорите на английском, быстро освоили датский, когда это понадобилось для роли. Как вам все так легко дается?
А.В.: Английский и датский – близкие языки, как норвежский и шведский. Но, признаюсь, на съемках «Королевского романа» я ужасно нервничала: страх сделать ошибку в датском мешал концентрироваться на роли. К счастью, Мадс (Миккельсен, партнер по фильму, – прим. MC) мне очень помогал. Ему самому раньше приходилось играть на неродных французском и немецком. И каждый раз, когда начинались съемки, он брал меня за плечо и говорил: «Я знаю, каково это, не хотел бы сейчас оказаться на твоем месте. Но ты не волнуйся, все будет хорошо».
МС: А на французском – скоро будете интервью давать?
А.В.: Пытаюсь говорить на французском с командой Николя (Жескьера, – прим. MC), но они надо мной только смеются! А я очень боюсь быть смешной, но понимаю все больше и больше. Обожаю этот язык и Париж, там у меня много друзей,
Источник фото: Getty Images