«Для успеха в любом бизнесе нужно четыре главные вещи, – считает Лиэнн Карет. – Готовность засучить рукава и, образно говоря, поработать на земле. Вера в себя, которая не позволяет терять мотивацию в плохие дни, помогает подниматься после поражений, отряхиваться и двигаться дальше. Умение признавать за сотрудниками те же слабости, потребности и права, что и за собой. И благодарность по отношению ко всем, кто привел вас на вершину и помогает на ней оставаться, учителям, коллегам, родным и друзьям. Нет ничего хуже, чем потерять способность говорить “спасибо” и просить прощения».
Нормальные герои всегда идут в обход
Лиэнн именует себя Boeing baby. Ее родители – инженер Рэй и секретарь инженерного отдела Денин – познакомились на заводе компании в Новом Орлеане в эпоху разработки космических ракет Saturn V. Семья часто переезжала вслед за папой от одного производственного комплекса Boeing к другому. Девочки успели пожить во Флориде, Нью-Мексико, Вашингтоне, Сиэтле, но главным городом своего детства Лиэнн называет Дерби в штате Канзас. «Я бы ни на что не променяла опыт взросления в самодостаточном маленьком городе, который можно было проехать вдоль и поперек на велосипеде, – говорит она. – Мы с сестрой росли с ощущением свободы, безопасности, принадлежности к сплоченной общине. Сейчас Дерби разросся и стал более современным, но дорогая моему сердцу атмосфера там все еще чувствуется».
Лиэнн всегда склонялась к точным наукам. Она до сих пор считает школьную преподавательницу алгебры Мэри Каннингем одним из менторов, которые указали ей жизненный путь. Каннингем умерла, когда Лиэнн училась в старших классах, но учрежденная в ее память стипендия помогла девушке поступить в университет штата. Начав изучать бизнес-менеджмент и бухгалтерский учет в Канзасе, Лиэнн закончила получением диплома MBA в университете Вичиты (читайте также: «10 университетов, где учились монаршие особы, будущие президенты, актеры и писатели»).
Ответ на вопрос, куда идти работать, был очевиден. Лиэнн вообще отличается удивительным постоянством в пристрастиях, склонностью принимать важные решения раз и навсегда. Замуж она вышла за одноклассника Стива Карета, с которым танцевала на выпускном балу. А искать применение своим способностям хотела только в Boeing – и нигде больше. Компания с детства воспринималась ею как преуспевший член семьи, чье имя упоминалось десятки раз на дню, постоянно маячило перед глазами в виде логотипов на всем подряд.
В Boeing Лиэнн прикрепили к отделу, который готовил предложения и проводил переговоры с клиентами. Самый крупный клиент всех оборонных контракторов – правительство, поэтому легко представить, какие люди сидели в конференц-залах напротив вчерашней студентки. «Беритесь за дело, которое пугает вас больше всего, и оно научит вас всему, что вы действительно должны знать, – советует 53-летняя бизнесвумен. – К счастью, мне всегда нравились трудные задачи, когда не спишь ночами, а днем у тебя потеют ладошки и внутренности скручиваются в узел».
В первые годы работы она часто слышала от блюстителей офисной нравственности просьбу, которая отзывалась в ней одновременно изумлением и протестом. Лиэнн просили реже улыбаться и смеяться, а во втором случае еще и убавить звук. Утверждалось, что бьющие через край жизнерадостность, дружелюбие или, упаси господь, легкое кокетство подрывают и без того шаткую веру в ее профессионализм, потому что в данном исключительном случае мужскому коллективу спокойнее видеть перед собой мымру, твердую как кирпич и столь же обаятельную. «В 80-х годах женщин на должностях в индустриальной сфере было очень мало, – объясняет Лиэнн. – От нас требовали максимально походить на мужчин, одеваться и вести себя определенным образом. Тогда я поняла, насколько для женщины-лидера важно оставаться верной себе под давлением. Только привнося в копилку команды индивидуальный опыт и мысли, можно добиться истинной вариативности и более интересных результатов» (читайте также: «Как стать успешной в “мужском” бизнесе»).
На первой руководящей должности Карет столкнулась с дилеммой, которую, как она считает, решила неправильно. «Мы опаздывали с заказом, – рассказывает она. – Среди суеты и суматохи нашему главному инженеру Майку позвонили из дома, сказали, что у его 22-летнего сына обнаружили рак. Майк уехал, чтобы быть с семьей во время операции, но звонил из больницы каждый день, спрашивал, как дела. Вместо того, чтобы говорить “нормально, не волнуйся”, я вываливала на него все наши проблемы, весь негатив, жаловалась, что мы не успеваем найти и протестировать верные технические решения к сроку. На пятый день Майк не выдержал и вернулся на работу. Я сразу почувствовала себя спокойнее, увереннее, но тут же задумалась, в кого я превращаюсь? Хочу ли я быть руководителем, который выдергивает людей из больниц, потому что не справляется с ситуацией и не готов нести ответственность за ее исход?».
Мне бы в небо
В 2009 году Лиэнн перебросили в Пенсильванию развивать производство вертолетов Chinook. Четыре года спустя она возглавила все отделение «вертикального взлета». Карет до сих пор со слезами вспоминает звонок мамы военного, который выжил после ранения благодаря тому, что Chinook сумел эвакуировать его из труднодоступного горного района. Впрочем, к ней обращаются не только с благодарностями, она лично принимает претензии, жалобы, сообщения о злоупотреблениях и нарушениях. «Я стараюсь оставаться доступной и открытой, – говорит Лиэнн. – Очень легко защищать себя внутри системы, посылая людей по цепи инстанций, чтобы самому ничего не делать. Я считаю, если рядовой сотрудник набрался храбрости обратиться на самый верх, значит, проблема серьезная. Обязательно нужно ответить или перезвонить, узнать, в чем дело».
Дальше карьера Лиэнн внутри Департамента космоса, обороны и безопасности – одного из трех подразделений Boeing – развивалась со скоростью звука. В 2014 году она была назначена финансовым директором, на следующий год стала президентом отделения глобального обслуживания и поддержки, а еще через год вступила в должность CEO. За вековую историю компании женщина еще не достигала столь значительной позиции, предполагающей вторую по величине зарплату после президента всей компании. Подготовку к историческому событию виновница торжества истолковала по-своему. «В тот день созвали внеочередное совещание, – говорит Карет. – Все смотрели на меня искоса, а начальница отдела кадров подошла, потрепала по руке и сказала: “Все будет хорошо”. Когда за моей спиной заперли двери конференц-зала, я уже была на сто процентов уверена, что меня сейчас уволят».
Свое восхождение по карьерной лестнице, занявшее 30 лет, она называет «латеральным»: «Крайне непродуктивно пытаться делать карьеру по графику, рассчитывать, что к такому-то возрасту вы обязательно должны получить такое-то повышение. Меня бросало из коммерческого департамента в оборонный, из бухгалтерии на завод, с завода – в сервис. По должностям, которые я занимала, никто не смог бы предсказать, где я в итоге окажусь».
Назначение сделало Лиэнн Карет членом неофициального, но чрезвычайно влиятельного «клуба пяти», куда входят главы крупнейших контрактных оборонных предприятий США. С 2016 года мужчина среди них только один: богини войны берегут его как историческую реликвию. «Я определяю наши отношения как “коокуренцию”, – говорит Лиэнн. – У нас тесная ниша, избежать постоянного прямого общения невозможно. Мы боремся за одни и те же контракты, но это не мешает нам сотрудничать». Здесь она, вполне вероятно, лукавит, потому что ее самый неприятный и чудовищно убыточный опыт в руководстве связан с проигранным контрактом на поставку бомбардировщиков.
Это поражение показало, что в гневе жизнерадостная и дружелюбная Лиэнн способна не просто свернуть горы, а истолочь их в муку. Она привела в движение трехступенчатый план реорганизации оборонного департамента Boeing так стремительно, словно речь шла не о департаменте гигантской международной корпорации, а о гаражном стартапе. Ради экономии, которая позволила бы снизить цену продукта, Лиэнн закрыла несколько производственных комплексов, перебросив сотрудников на более востребованные направления. Затем перенесла головной офис из Сент-Луиса в Арлингтон, находящийся в получасе езды от Вашингтона, или, говоря ее словами, «на задний двор клиентов». «Нам нужно принадлежать к их общине, встроиться в рисунок их повседневности, – объяснила она. – Мы должны слышать потребителя, предугадывать его потребности, а он – иметь нас под рукой на случай, если ему что-то понадобится». Третьим пунктом Лиэнн ввела практику прямых докладов от отделов, упразднив посредническое звено – около 60 высокооплачиваемых менеджеров. Помимо очевидной экономии на зарплатах, это помогло сделать структуру более плоской, гибкой, ускорить процесс обмена информацией и принятия решений.
Единственное, на чем Лиэнн никогда не экономила, это качество и безопасность. Она завела рискованную традицию летать на всем, что выпускает ее компания: вертолетах, бомбардировщиках, истребителях, транспортных самолетах. «Полет на истребителе дает невероятное ощущение свободы и совершенно иное представление о гравитации, – говорит Карет. – Вертолеты тоже классные, особенно V-22, который летает как самолет, а садится как вертолет. От одной мысли о технологиях за всем этим дух захватывает так же сильно, как от фигур высшего пилотажа. В какой-то степени мы создаем произведения искусства. Я с нетерпением жду, когда можно будет полетать на космическом корабле». В коммерческих авиалайнерах Boeing Лиэнн проводит едва ли не больше времени, чем дома, перемещаясь с континента на континент по несколько раз в месяц. Раньше она коротала время в полетах, вышивая крестиком. Теперь швейные принадлежности на борт проносить нельзя, и Лиэнн не требует делать для себя исключения из правил.
«Я трачу треть рабочего времени на клиентов, треть – на сотрудников, треть – на неизбежные управленческие хлопоты и формальности», – описывает она свой график. То незначительное время, которое остается в личное пользование, Лиэнн проводит в саду, сажая цветы под играющее в наушниках кантри. Иногда они с мужем отправляются на поиски симпатичных ветхих домов, которые можно выкупить и привести в порядок. Куда бы Лиэнн ни забросила работа, она начинает обживаться со спасения очередного заброшенного особнячка прямиком из фильма ужасов. Позже возрожденная руина становится основной резиденцией или загородным убежищем семьи. «Самое удивительное, что по натуре я домосед, – говорит Карет. – Я бываю в необыкновенных местах, делаю удивительные вещи, но больше всего удовольствия мне доставляет возвращение домой».
Фото: Getty Images
