За свою богатую 110-летнюю историю американская корпорация General Motors пережила немало кризисов, связанных с самыми разными факторами: с засильем европейских автомобилей на мировом рынке, с повышением цен на нефть, с ужесточением законодательства, регулирующего сохранность окружающей среды. Но GM всегда прекрасно справлялась с трудностями – во многом благодаря грамотному руководству.
Однако в 2009 году компания, казалось, готова была окончательно попрощаться с рынком, на котором господствовала несколько десятилетий подряд. 1 июня GM официально заявила о банкротстве, которое стало одним из крупнейших в мировой истории. Спасти корпорацию удалось благодаря реструктуризации и помощи правительства. Оправился автоконцерн быстро – впрочем, как отмечали аналитики в то время, инвесторы еще долго сомневались на его счет.
И правильно делали: через пять лет General Motors столкнется с кризисом еще хуже финансового – с репутационным. Но на этот раз решать его будет женщина.
Мэри Барра, ставшая первой женщиной во главе столь крупного автоконцерна, вступила в должность CEO GM в начале 2014 года и тут же столкнулась с трудностями – ее компанию обвинили в халатности и в сотни смертей в ДТП. Но Мэри разрешит конфликт блестяще. Многие крупные издания поспешат называть ее одной из самых влиятельных женщин в бизнесе (в подобные списки Барра до сих пор попадает регулярно), а журнал Fortune метко окрестит ее «кризис-менеджером» года. Впрочем, действительно ли стоило сомневаться в успехе Мэри? Едва ли: в конце концов, эта женщина буквально выросла в стенах GM, становясь свидетельницей всех взлетов и падений компании. И она, как никто другой, знала, что ее организации нужно в новое время.
Любовь к математике
«У меня никогда не было пятилетнего или десятилетнего плана, как стать CEO этой компании, – рассказывает Мэри в блиц-интервью журналу Time. – Просто я всегда хотела полностью реализовываться в той роли, в какой пребываю на данный момент. По-моему, выделиться можно только в том случае, если вы выполняете свою работу так, будто готовы выполнять ее всю оставшуюся жизнь». Для нынешнего лидера General Motors это не просто слова, ведь она фактически проработала под крылом одной компании… 38 лет.
Компания General Motors появилась на свет в далеком 1908 году в американском штате Мичиган. Здесь же, 53 года спустя, родится и ее нынешний лидер. Впрочем, о карьере CEO большой корпорации девчушка пока даже не мечтает. Все, что ее привлекает в этой жизни: математика, физика и машины.
Перед собой она видит пример любимого отца, который вот уже не одно десятилетие работает изготовителем штампов в General Motors (в подразделении Pontiac). С папой малышка-Мэри проводит много времени. «Он был тем еще автолюбителем, – вспоминает свои детские годы Барра. – Так что базовое понимание автомобильной индустрии и того, что в ней происходит, я получила, просто разговаривая с ним».
«Вообще, все наши отцы тогда работали в Pontiac, – рассказывает американскому Forbes Трой Кларк, живший с Мэри по соседству и ходивший в ту же школу (сейчас он CEO крупного производителя грузовиков Navistar). – Мы выросли в таком районе, где все жители работали друг с другом».
Девушка тоже поддалась тренду, но исключительно по своей воле. В школе им с братом очень хорошо давалась математика, так что родители, невзирая на старые стереотипы про «девочек-гуманитариев», сразу же начали горячо поддерживать ее увлечение. «Так я и пришла к той деятельности, в которой на тот момент почти не было женщин, ведь немногие тогда решались заниматься математикой, наукой, инженерией и технологиями», – рассказывает Мэри. Собственно, CEO GM до сих пор активно продвигает в массы идею о том, что женщин в науке и технологиях должно быть больше. Так, 8 марта 2018 года Мэри, к примеру, поучаствовала в составлении доклада от Американо-канадского совета по продвижению женского предпринимательства и лидерства (инициатива президента США Дональда Трампа и премьера Канады Джастина Трюдо), повествующего о состоянии гендерной репрезентативности в бизнесе.
«Кто знал, что моя любовь к математике приведет меня туда, где я нахожусь сейчас?» – написала Барра в 2017 году в своем Твиттере. Она точно не знала. Но получив в 18 лет предложение поучиться бесплатно в Институте General Motors (сейчас называется Университетом Кеттеринга) по комбинированной программе, в которой бы сочеталась учеба и работа в Pontiac, девушка тут же согласилась.
Частью ее обучения стала постоянная практика на шумном заводе среди огромных промышленных прессов. «Такая работа отпугнула бы многих людей, мужчин в том числа», – признавался все тот же Трой Кларк, работавший тогда вместе с Мэри, изданию Forbes. Впрочем, сама девушка чувствовала себя на производстве вполне комфортно, хотя, как отмечала в одном из своих эссе для Harvard Business Review профессор Гарвардской школы бизнеса Розабет Мосс Кантер, GM в те времена была закостенелой компанией с жесткой бюрократической структурой, в которой сексизм процветал особенно.
По сути, воспитываясь как специалист в такой атмосфере, Мэри должна была бы стать чистым продуктом этой сексистской культуры. Но не стала.
Выдержанный феминизм
Связь с General Motors в Мэри крепла с каждым годом. Здесь (в Институте) она встретила своего будущего мужа Тони Барра, с которым она счастливо живет до сих пор и воспитывает двоих детей. В GM она осталась и после института. Ее задачей было следить за контролем качества. Впрочем, очень скоро руководство компании разглядит в ответственной сотруднице куда больший потенциал. Девушка, совсем недавно получившая диплом электромеханика, проявит задатки… менеджера. Так что недолго думая, GM – к чести Мэри и к гордости ее родителей и мужа – отправит ее на курсы MBA в Стэнфорд.
Как же так вышло? Возможно, ответ кроется в той самой установке, которой Мэри придерживается на протяжении всей своей карьеры: «Делайте свою работу так, будто готовы выполнять ее всю оставшуюся жизнь». На деле же, Мэри далеко не всегда была озабочена проблемами притеснения женщин в бизнесе. Много лет спустя Барра признавалась в одном из интервью, что в начале своего профессионального пути ее вообще не заботило ее положение в «мужской» компании. «Я никогда не хотела работать здесь только потому, что я женщина, – рассказывала Мэри. – Я хотела получить эту работу, потому что заслуживала ее. Пусть у меня будут хоть синие волосы, люди должны судить других по тому, как они выполняют свою работу, какие показывают результаты и каким образом добиваются целей. Я хочу, чтобы меня судили только так. И многие люди хотят того же».
Мэри всерьез задумается о том, что ее гендерная принадлежность и положение в автопроме может кого-то вдохновлять, многим позже. А пока же она последовательно строила карьеру в GM, семимильными шагами продвигаясь по служебной лестнице. Да, она была женщиной, у нее была семья, дети, которым тоже нужно было уделять время, однако ей всегда удавалось находить баланс. Как? «Я всегда советую молодым женщинам: не завершайте карьеру неоправданно рано, – говорит Барра в интервью Time. – Многие женщины думают, мол, я хочу когда-нибудь завести семью или начать играть в местном оркестре, и они почти сразу же начинают сходить со своего карьерного пути. Я же думаю, что не стоит уходить с работы, если вы еще не начали другой этап». В каком-то смысле убеждения Мэри перекликаются с мыслями другой женщины, работающей в преимущественно «мужской» отрасли – Шерил Сэндберг, COO Facebook (запрещенная в России экстремистская организация), которая до сих пор учит девушек не покидать место работы сразу же, как у них появились мысли завести детей (подробнее об истории успеха Шерил: «Королева соцсетей: история Шерил Сэндберг, второго человека в Facebook») (запрещенная в России экстремистская организация).
Последовательная работа в одной и той же компании не только отвечала представлениям Мэри о профессиональном успехе – отчасти именно этот опыт выделял ее из череды других крупных CEO, которые пробовали свои силы не только в разных корпорациях, но и в разных индустриях. Барра фактически проходила весь путь с нуля, приобретая в том числе и практические навыки. К тому же, все проблемы, царящие внутри GM, она не только видела сама, но и переживала вместе со всеми. Одна из самых опасных – нездоровый авторитет руководства и тотальное отсутствие мотивации у работников. В совокупности такое отношение выливалось в то, что в компании даже получило нарицательное называние «кивок GM» – когда на совещаниях сотрудники отвечали согласием на какую-либо задачу… но так и не выполняли ее.
Почему Мэри так и не стала походить на типичных руководителей General Motors? Возможно, все дело в психологии «поколения 80-х», а, возможно, в том, что девушка выучилась не только в Институте GM, но и в Стэнфорде. Но, так или иначе, ее подход явно отличался – прежде всего потому, что Барра стремилась вести с подчиненными диалог, а не просто давать поручения. В конце 90-х вице-президент по трудовым отношениям Гэри Коуджер назначил Мэри проводить переговоры с работниками завода, бастовавших на фоне общенациональной дискуссии о положении трудящихся в стране. Как вспоминал один из бывших сотрудников в беседе с Forbes, Барра отказалась просто беседовать с подчиненными на бытовые темы, как то бывало раньше. Вместо этого она предпочитала честно разговаривать о том, почему тот или иной завод приносит или не приносит прибыль и почему работникам иногда надо трудиться по выходным, чтобы доходы компании продолжали расти. «Так продолжалось, пока люди не начинали ей верить», – заявляет собеседник издания.
Результаты не заставили себя ждать. Через несколько лет Мэри отправят налаживать дела уже на другом заводе – Детройт-Хамтрамк. Получив в руководство предприятие, Барра вновь обратилась к излюбленной стратегии – к построению культуры доверия и сотрудничества. Некоторые работники вспоминали, что Мэри знала поименно почти всех. В конце концов, женщина добилась увеличения качества выпускаемой продукции и улучшения мер безопасности, получив награду от J.D. Power – компании по оценке качества услуг и удовлетворенности клиентов.
Воспитывая культуру
Тем временем, пока Мэри Барра поднимала доставшийся ей в руководство завод, корпя над качеством производства, GM последовательно рыл себе яму, которая впоследствии приведет к большим жертвам и масштабному скандалу с отзывом автомобилей концерна в 2014 году. Решать этот конфликт придется уже Мэри, которая к этому моменту будет занимать пост главы компании.
В 2005 году General Motors представил автомобиль Chevrolet Cobalt, неисправность замка зажигания в котором впоследствии приведет к многочисленным авариями – и сотням смертей. Во время расследования выяснится, что инженеры, конечно же, были в курсе дефекта, однако никаких сколько-нибудь важных действий по его устранению предпринято так и не было. Более того, когда на слушаниях в Конгрессе Мэри спросят, знала ли она о неисправности в модели, новый CEO ответит отрицательно – ведь в то время она работала на заводе, который тогда вообще не производил автомобили Chevrolet.
О неисправности Мэри не узнает, даже когда дослужится до должностей вице-президента по проектированию производства, затем вице-президента по HR и исполнительного вице-президента по глобальным разработкам продуктов. Почему? Сама Барра справедливо считала, что все дело в корпоративной культуре, в которой сотрудники не стремились посвящать руководство в текущие проблемы, а само руководство не стремилось поддерживать продуктивный диалог со своей командой.
Но, так или иначе, во время этого скандала Барра сделала одну важную вещь: она сразу же признала вину GM перед клиентами, заявив, что компания не станет замалчивать инцидент, а будет относиться к нему, как к печальному примеру того, как люди халатно относятся к своей работе. Мэри плакала, глядя на горе родителей, чьи дети погибли из-за дефекта авто, подолгу разговаривала с публикой; компания заплатила максимально допустимый штраф в 35 миллионов, выплатив также компенсации семьям погибших (сумма достигла 900 миллионов). «Мы подвели этих клиентов, мы должны признать это и сделать выводы», – говорила CEO на одной из конференций.
Выводы действительно были сделаны: с повышением Мэри, которое началось со столь чудовищной ситуации, компания принялась выстраивать совершенно новую культуру доверия и взаимопомощи. Привычными стали регулярные собрания, на которых глава компании высказывалась лишь после того, как выслушает всех остальных. «В сфере быстрых трансформаций нужно воспитывать гибкую культуру, – рассказывает Барра изданию Fast Company. – Нам еще многому предстоит научиться».
То же издание, выслушав мнение Мэри, практически сразу же сравнило ее подход с триумфальным возвращением Стива Джобса в Apple в 1997 году. Да, встав у руля большой корпорации, Барра тоже занялась реструктуризацией, выведя, к примеру, GM с российского рынка и продав марку Opel. Однако ее главным фокусом стала именно команда людей – вовлеченных, преданных и целеустремленных. Как однажды выразился один из ее коллег в беседе с Reuters, «она воспитывает лояльность собственным примером и добротой» (читайте также: «Почему важно вовлекать сотрудников в рабочий процесс (и как это сделать)»).
Изменения внутри компании постепенно привели и к изменениям внешним. В 2018 году, к примеру, организация Equileap, занимающаяся пропагандой гендерного равенства на рабочих местах, объявила корпорацию General Motors лучшей в мире по репрезентативности женщин. «В настоящий момент это единственная из 20 крупнейших компаний в США, в которой должность CEO занимает женщина, Мэри Барра, а в совете директоров – равное количество мужчин и женщин. Помимо этого, 1 сентября 2018 года к компании в качестве CFO присоединилась Дживья Сурьядевара», – говорится в пресс-релизе организации.
Помимо этого, под руководством Мэри General Motors начинает прощупывать почву на рынке электромобилей и беспилотников (за что в прессе женщину часто сталкивают лбом с Илоном Маском), постепенно оправляясь от финансовых потерь прошлых лет и с каждым годом увеличивая прибыль. А вместе с прибылью растут и доходы самой Мэри. Ее состояние сегодня оценивается примерно в 50 миллионов долларов, а в 2017 году она была признана самым высокооплачиваемым CEO в автомобильной индустрии в мире. Что, конечно же, еще раз является доказательством того, что женщина может добиться успеха в абсолютно любой, даже традиционно «мужской» отрасли.
Фото: Getty Images, Twitter
