«Драгоценный балет» и 6 муз хореографа Джорджа Баланчина

А в 2013 году Van Cleef & Arpels создал коллекцию Ballet Précieux («Драгоценный балет»). Ее составили 29 произведений высокого ювелирного искусства, воспевающих 5 выдающихся русских балетов: «Лебединое озеро», «Баядерка», «Щелкунчик», «Золотая рыбка» и «Весна священная».

Также на выставке можно вблизи рассмотреть костюмы, созданные художником по костюмам Большого театра Еленой Зайцевой к балету «Драгоценности». Произведению Джорджа Баланчина, хореографа, положившего начало американскому балету и современному неоклассическому балетному искусству в целом, в этом году исполнилось 50 лет – премьера состоялась в апреле 1967 года в Нью-Йорке.

Именно тогда к Баланчину, завороженному игрой света на гранях камней, пришла идея постановки балета, в котором танец будет так же сверкать и переливаться в свете софитов. В 2012 году Большой театр совместно с Van Cleef & Arpels создал новую сценографию шедевра Баланчина. В основу оформления легли три цвета, соответствующие названиям частей балета: зеленый – для «Изумрудов», красный – для «Рубинов» и белый – для «Бриллиантов». Костюмы для первой части, созданной на музыку Габриэля Форе, исполнены в романтическом и изысканном французском стиле: они сшиты из бархата и атласа и украшены стразами Swarovski всех оттенков изумрудного. Во второй части, «Рубинах», звучит более острая и резкая музыка И.Ф. Стравинского, поэтому танцоры одеты не в традиционные балетные, а почти джазовые платья. Наконец, в последней, торжественной и праздничной части на музыку П.И. Чайковского пачки балерин и костюмы их партнеров сияют бриллиантами.

Джордж Баланчин появился на свет в Грузии. В жизни красавца-танцора и гениального творца, в жилах которого текла горячая южная кровь, было множество женщин (в одном из рассказов о русских эмигрантах Сергей Довлатов писал о 18 любимых женщин Баланчина). Пять из них стали его женами, а еще одна дала имя целому периоду в его творчестве.

Тамара Жевержеева (Тамара Жева)

Тамара Жевеержеева – дочь состоятельного промышленника и патрона художников-авангардистов Левко Жевержеева. Ее отец отличался сводомыслием, хотя был воспитан родителями-мусульманами. Родители Тамары не были женаты до тех пор, пока девочке не исполнилось 6 лет. Она выросла в Санкт-Петербурге, в огромном доме 18го века с собственным театром (небольшим) и театральным музеем. Музей, кстати, существует до сих пор под названием «Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства». До революции девочка брала частные уроки балета дома; после, когда Мариинская балетная школа стала принимать не только христиан, Тамара перешла на учебу туда. В балетной школе Мариинского театра она встретила Баланчина, преподававшего в школе бальные танцы. Когда они поженились, Тамаре было всего 15 лет, а Георгию Баланчивадзе, еще не сменившему по совету Сергея Дягилева имя на западное «Джордж Баланчин» – 18. В 1924 году супруги вместе гастролировали в Европе – Тамара тоже была танцовщицей и частью экспериментальной труппы Баланчина «Молодой балет» – и решили не возвращаться в Россию. Как-то во время прогулки по Парижу с Тамарой и Александрой Даниловой, другой балериной «Молодого балета», молодые люди встретили цыганку, которая предсказала Георгию и Тамаре скорый разрыв из-за близкой подруги по имени Александра…

Александра Данилова

В 1926 году Баланчин ушел от Жевержеевой – развестись сразу они не могли, так как бумаги остались в России. Тамара уехала в Америку, где стала артисткой мюзиклов и кино, а Александра решилась жить с Баланчиным в гражданском браке. Друзья называли Данилову «Шурой», созвучно со словом «шампанское»: выступления балерина и даже одно ее присутствие на сцене производили на публику эффект, который можно сравнить с эффектом открытия бутылки игристого. Кроме того, Александре Даниловой приписывали титул «самые красивые и фотогеничные ноги в балете». Директор New York City Ballet Линкольн Кирштейн однажды назвал их «ногами, сделанными из люминесцентного воска». Но ни талант, ни харизма, ни красота не были способны удержать Баланчина от новых увлечений, и вскоре после смерти Сергея Дягилева Данилова приняла решение закончить отношения – она полагала, что это «взбодрит» их отношения. Но результат получился другим. Данилова написала своему гражданскому супругу письмо, на которое тот ответил только: «Поступай, как хочешь». Но обиды на возлюбленного на затаила: позднее она работала с Баланчиным  и до конца жизни преподавала в основанной им балетной школе (впрочем, многие «бывшие» музы хореографа продолжили с ним профессиональные отношения). А после разрыва Данилова переехала в Америку, где стала народной любимицей.

Вера Зорина

В 1963 году известный американский селекционер Евгений Бернер вывел сорт роз красно-оранжевого цвета с сильным ароматом, который назвал «Zorina» (или «Rozorina») – в честь танцовщицы и актрисы Веры Зориной, второй официально жены Джорджа Баланчина. Настоящее имя женщины, которой Бернер буквально подарил «миллион роз», – Ева Бригитта Хартвиг. В 1933 году она поступила в балетную труппу «Русский балет Монте-Карло» и вынуждена была сменить свое откровенно немецкое имя на русское. Ее встреча с Джорджем Баланчиным произошла четыре года спустя: Зорина получила роль танцовщицы Веры Барновой в детективном фильме-мюзикле «На цыпочках» («On Your Toes»). В картине присутствовали сцены классического балета, хореографию которых ставил Баланчин. На следующий год Зорина снималась в другом киномюзикле – «Безумства Голдвина» на музыку Джорджа Гершвина, в сюжет которого был вставлен номер «Водяная нимфа» в постановке Баланчина. В тот же год состоялась их свадьба. И хотя многие считали, что актриса обязана успехом гению своего наставника, на тот момент имя Веры Зориной было более известно широкой общественности, чем имя ее супруга. Союз Зориной и Баланчина, к сожалению, не был счастливым. К 1946 году их связывали исключительно деловые отношения, что привело к разводу. Зорина, всю жизнь – она умерла в 2003 году в возрасте 86 лет – отличавшаяся поразительной красотой, вскоре снова вышла замуж – за президента компании «Columiba Records» Годдарда Либерсона.

Мария Толчиф

Мария Толчиф родилась в индейской резервации: ее отец был вождем племени (английское написание фамилии «Толчиф» – «Tallchief», или «Tall Chief», то есть «высокий вождь»). Толчиф, как и Вера Зорина, входила в состав труппы «Русский балет Монте-Карло», и там познакомилась с Джорджем. Несмотря на разницу в 21 год – не в пользу Баланчина, – 19-летняя Толчиф вышла за него замуж. В их отношениях не было страсти и романтики – супруги оставляли эмоции для сцены. В своих воспоминаниях о Джордже Мария пишет, что по его инициативе они даже спали в отдельных постелях. Но также она говорила, что их отношения давали ей уверенность: Толчиф была очень молода, боялась будущего, но рядом был мужчина вдвое старше и опытнее нее. Их союз «работал» до тех пор, пока Толчиф не повзрослела сама и не оставила Баланчина для новых отношений и материнства. В списке ее любовников значатся имена топ-звезды мирового балетного рейтинга Эрик Врун и сам Рудольф Нуреев. Однако, расставшись с Вруном и встречаясь с Нуреевым, Толчиф имела неосторожность познакомить танцовщиков, между которыми моментально вспыхнули чувства, и Толчиф «выпала» из этого любовного треугольника. В историю мирового балета Толчиф вошла, как одна из великих балерин XX века, благодаря беспрецедентной энергии и скорости.

Танакиль Леклерк

Судьба этой известнейшей балерины прошлого века сложилась трагически. Главными козырями американской танцовщице и ведущей исполнительнице труппы New York City Ballet были ее удлиненные линии тела, невероятная гибкость и тонкие черты лица (невозможно не отметить, как похожа она на другую американскую актрису и балерину – Одри Хепберн). Судьба сыграла с талантливой красавицей злую шутку. В 17 лет Танакиль Леклерк танцевала с Джорджем Баланчиным в отеле Waldorf Astoria на благотворительном приеме в пользу больных полиомиелитом. Джордж Баланчин исполнял роль Полиомиелита, а балерина выступала его парализованной жертвой (паралич - самое распространённое последствие перенесённой тяжёлой формы полиомиелита). Через 10 лет в Копенгагене балерина была сражена этим недугом и навсегда потеряла возможность танцевать: ее нижнюю часть тела парализовало. Но до этого Баланчин успел подарить Танакиль главные партии практически во всех своих постановках. Когда девушке исполнился 21 год, Баланчин сделал ей предложение – в рождественскую ночь, а утром 1 января пара расписалась. Узнав о болезни жены, хореограф взял годичный отпуск и возложил на себя все заботы по уходу за ней. Однако в 1969 году, спустя 13 лет, в жизни Баланчина появляется новая муза – Сьюзанн Фарелл. Несмотря на развод, балерина и ее наставник остались друзьями на всю жизнь. А Танакиль, несмотря на болезнь, стала преподавать в Танцевальной школе в Гарлеме, вместо ног используя руки для демонстрации движений. В 2014 году вышел фильм-посвящение «Послеполуденный отдых фавна: Танакиль Леклерк».

Сьюзен Фаррелл

С 1961 года, когда Фаррелл пришла работать в театр, и по 1969 год, когда она эту труппу покинула, в творчестве Баланчина наступил период, который критики называли «годами Фаррелл». Для своей «алебастровой принцессы» Баланчин поставил 23 новых балета (ни в одном у Фаррелл не было дублерши: если она заболевала, балет заменяли другим) и переделал 26 уже поставленных. Фаррелл работала с мэтром больше и дольше, чем кто-либо из артистов его труппы. В 1965 году балетмейстер поставил для Фаррелл балет «Дон Кихот» на музыку Н. Набокова (брата знаменитого писателя) специально, чтобы выступить с ней на сцене: Фаррелл танцевала Дульсинею, Баланчин – Дон Кихота. Но юная балерина решила не повторять судьбу своих предшественниц. Она влюбилась в танцовщика Пола Мехию и тайно вышла за него замуж (на венчании в церкви присутствовала Александра Данилова – так тесен балетный мир). После этого Баланчин перестал разговаривать с Фаррелл и снял Мехию с роли, которую тот всегда танцевал в «Symphony in». Так как в Америке для молодоженов не было других предложений, они уехали в Бельгию, где 6 лет проработали в труппе Мориса Бежара. За время их расставания хореограф не создал ни одного выдающегося балета. В 1975 году Фаррелл вернулась в Нью-Йорк, помирилась с Баланчиным и вернулась к работе с ним. Сьюзен Фаррелл вошла в историю как «последняя муза Баланчина». Он завещал ей несколько своих постановок: «Дон Кихот», «Цыгане» и «Meditationi», которые Фаррелл (сейчас ей 71 год) ставит вместе с другими его балетами, в том числе в российских театрах – Мариинском и Большом.