Зухаир Мурад в эпоху повального ugly fashion смог сделать свои роскошные платья оплотом «моды» и «красоты» в самых традиционных значениях этих слов. «Боже, как красиво!», «Ходила бы только в этом!», «Волшебство, не иначе!» — каждая коллекция ливанского дизайнера с парижской пропиской собирает тысячи восторженных комментариев. Правда, часто их авторы крайне далеки от мира моды не только в переносном смысле, но и в прямом: подозреваем, что основная часть клиентов бренда Zuhair Murad — жены восточных шейхов и любовницы олигархов-нуворишей из СНГ.
Понятно, что конкретно привлекает богатых клиенток: яркий блеск кристаллов, тонкие вышивки, метры кружева, шифона, шелка и органзы… Тем, что посмелее, понравится и «голый» эффект его некоторых нарядов. Но самым главным достоинством этих платьев будет ни с чем несравнимое «ощущение принцессы», которое они дарят. Стереотипы о «правильной женственности» сидят в наших головах очень крепко, а закладываются они туда с детства: какая девочка, в сотый раз рассматривая платье диснеевской Золушки или Авроры, не мечтает хоть раз оказаться на их месте? Какая, вырастая и богатея, сможет устоять и не исполнить мечту детства?
Впрочем, из сезона в сезон продавать одни и те же платья Мурад не может. Каждый раз ему нужен разный соус для подачи одних и тех же кутюрных блюд, который у других называется вдохновением. На этот раз его источником стали художественные мотивы коренных американских жителей — индейцев. Понятное дело, сразу после показа дизайнера обвинили в культурной апроприации — так же, как и Марка Джейкобса в сентябре прошлого года.
«Сегодня клиенты доверяют мне, они говорят, что последуют за мной. Они верят в мой вкус», — сказал модельер за кулисами показа.
Западные редакторы заподозрили неладное, как только взяли в руки пресс-релиз и увидели название коллекции — «Индейское лето». В самом тексте сказано, что культура коренных американцев будет «наблюдаться с уважительной и фантазийной точки зрения» — но по факту, никакой уважительной точки зрения на подиуме не оказалось. Индейская культура — очень сложное интегративное понятие, но Зухаир Мурад не уточняет, к чьей именно в своей работе он обращается. Что удивительно, ведь любой этнограф подтвердит вам, что между северными индейцами Пуэбло и, скажем, южными ацтеками в культурном плане простирается целая Вселенная!
Предположим, что у нас все-таки есть некие усредненные индейцы. В фантазиях Мурада их культура — это ломаные геометрические фигуры, которые он выкладывают сияющими стразами на платьях, а также длинная бахрома и вышитые изображения местной природы. Отдельно стоит отметить украшение в волосах — перья орла. Орел у многих народов Северной Америки — священная птица. Весьма резонно было бы предположить, что украшать ими головы моделей, не вкладывая в это никакого определенного смысла — не лучшее решение, чтобы продать и без того дорогие платья.
Апроприация — это грубое «заимствование» чьей-либо культуры и ее символов с позиции сильного упрощения. От средневекового конкистадора Мурада отличают лишь методы, при том что цель и у того, и у другого по факту одинаковая — извлечение прибыли.
История взаимоотношений индейцев и европейских колонизаторов, беспардонно нарушивших традиционный уклад жизни двух континетов, — не предмет для модных изысканий. Нет ничего общего между рисунками ацтеков и индейцев апаче и дизайнерскими творениями ливанца: именно так считают западные издания. Правда, более чем негативные отзывы о коллекции все равно не помешали Мураду собрать весьма лестные комментарии клиентской публики и десятки заказов на сезон вперед.
Zuhair Murad Haute Couture SS18
Фото: Getty Images
