В ноябре 2012 года я начала заниматься текстами рубрики «Вещи» в одном очень хорошем московском журнале (сейчас, кстати, то ли закрывающемся, то ли превращающемся в альманах, но это совсем другая история), и первым заданием было пойти и написать рецензию на только что переехавший в Дмитровский переулок магазин Fott. Это был отличный мужской магазин, отвечавший за образ московских модных лесорубов. Имеются в виду бородачи в парках Spiewak, кроссовках Asics, куртках Barbour, брюках песочного цвета, ботинках Alden и, скорее всего, с рюкзаком.
Мне очень понравилось тогда в этом магазине. Его открыли отличные ребята, действительно задающие правила, стиль, настоящие идеологи своего дела. Я осталась в легком недоумении от того, насколько они верят в моду на outdoor-одежду и так называемый херитейдж. Скажу больше, я настолько прониклась всем этим, что ушла оттуда в парке Spiewak цвета хаки с оранжевой подкладкой (она со мной до сих пор).
Но к чему я это рассказываю — эта история про лесорубов, строго говоря, не совсем новая, мы так или иначе слышим о ней последние три года, часто вместе с упоминанием барбершопов — мужских парикмахерских, не чуждых этому стилю, и все того же магазина Fott. Но вот уже и Fott в Дмитровском переулке закрылся, и как-то вроде бы тренд должен был спасть, ан нет — он живее всех живых и даже получил развитие, теперь таких мужчин называют красивым словом «ламберсексуал». Потому что стиль американо-скандинавского лесоруба — это классика. И кстати свято место пусто не бывает, пусть Fott, переживая сложные времена, в какой-то момент и принял решение временно закрыться, но зато бар Lumberjack вполне процветает.
Но давайте вернемся к терминологии. Кто же это такой, ламберсексуал, почему «лесорубов» теперь стали называть еще и этим странным термином, обозначающим полную противоположность метросексуалам, нарочито следящим за собой? Это слово теперь употребляет даже The Guardian. Так вот, рассказываю. Неологизм этот образован слиянием английских слов: lumberjack («лесоруб») и sexual («сексуальный»). Сколько мы их знали, разных типов сексуалов: метросексуал, асексуал, самосексуал, сапиосексуал (тот, кого возбуждают только умные люди). А еще мы писали о бро-движении, это уже ближе к свободе, естественности и гармонии и к тому, о чем сейчас идет речь. Теперь же на пике популярности ламберсексуалы.
Наш арт-директор называет всех этих мужчин-сексуалов «неопределившимися». Но, по-моему, тут все очень определенно. Внезапно выяснилось, что человек с бородой и в Woolrich Arctic Parka — это не только модно, но и очень, очень сексуально, я бы сказала, агрессивно-сексуально. Срабатывает образ здоровенного бородатого мужика в клетчатой рубашке с топором наперевес, словно только что вышедшего из леса и дикого — вам такие нравятся? Нам очень.
Но в скобках заметим, что отличие ребят из магазина Fott от ламберсексуалов все-таки есть. Первые очень следили за своим внешним видом, а ламберсексуал, напротив, внешностью своей не впечатляется, да и на бренды он внимания почти не обращает. Вместо свежей стрижки из барбершопа — удлиненные волосы, борода — скорее окладистая и дикая. Да, он тоже выбирает ретро-стиль: но это скорее не вещи из последних коллекций, а безымянные футболки, рубашки из секонд-хенда, вязаные свитера, меховые шапки-ушанки, иногда гастуки-бабочки.
Какой вывод тут можно сделать? В моду в наше непростое время, вернулась маскулинность, тот самый пресловутый «настоящий мужчина», причем очень традиционный. Почему ламберсексуал снова популярен? Возможно, потому, что этого типажа нам не хватает в сегодняшнем мире.
Фото: Getty Images
