Бейонсе: «Я искала возможность побыть темной личностью»

Что за сентиментальность! «Каждый день для меня – это часть моей собст­венной истории. – объясняет Бейонсе. – Так мне проще разделять то, что хочу сделать, и то, чего не хочу». Ну да, с помощью видеодневника она пытается взглянуть на свою звездную жизнь со стороны. Неужели это в нее превратилась стеснительная шестилетняя дев­чонка из города Хьюстона в Техасе?! Как-то учитель пения отправил Бейонсе на конкурс талантов в Начальную школу св. Марии. Там она исполняла «Imagine» Джона Леннона и поняла, что «может переступить через себя и стать тем, кем хотелось». Неплохая мысль для шести лет, хотя и немного спорная!

Свои съемки Бейонсе сможет использовать в будущей автобиографии. Очень предусмотрительно. Когда придет время, у нее уже будут готовы и материалы, и авторские права на них.

Какой бы ни казалась Бейонсе, в дей­ствительности она всегда оказывается другой. Конечно, она очень красивая. Певец Лютер Вандросс заметил как-то, что ее огромные карие глаза могут соблазнить весь мир. Могут, и она этим умело пользуется...

Несколько часов назад, перед интервью, ее личный ассистент и кузина Энджи Бейинс рассказывала, что Бейонсе – настоящая южанка, теплая, дружелюбная и гостеприимная. Они все живут большим, шумным кланом. Отец Энджи и мама Бейонсе Тина – брат и сестра. Тина придумала имя для дочки, изменив свою девичью фамилию – Бейинс.

С Бейонсе очень уютно, она такая милая. Я спросил, как зовут ее дома (оказывается, «Би»), и в шутку поинтересовался, не говорит ли она о себе в третьем лице, как делают многие знаменитости. «Нет, – ответила девушка. – Это выглядит странно». При этом голос у нее хрипловатый, что необычно контрастирует с ангельским личиком.

Она серьезно рассказывает мне о том, что хочет оставить для потомков. Все это кажется очень занятным – такая молодая девушка (4 сентября ей исполнилось 27 лет) уже думает о своем месте в истории. «У меня есть бренд, так я защищаю свою индивидуальность. Я создала себе альтер-эго – это мой сценический образ. Я зову эту девушку Сашей. То, что я делаю во время концертов, я никогда не повторяю в обычной жизни. И кое о чем обычно не рассказываю в интервью».
– О личной жизни, например.
– Правильно, – несколько извиняющимся тоном соглашается она.
– Зато на сцене вы поете о любви – и все слышат.
– Да, это да, – она немного смущается, одновременно стараясь подобрать аргумент и не слишком показать другую, несценическую Бейонсе. – Это очень сложно объяснить. Я действительно скрытная. Но если нужно, скажем, устроить эффектное появление, я отлично с этим справляюсь.

Если хочешь взять интервью у знаменитости такого уровня, как Бейонсе, приходится соблюдать массу условно­стей. Каждый шаг утверждается публицистом, агентом и еще кучей людей. Все это способствует появлению предрассудков о высокомерности звезд. Но вы были бы глубоко разочарованы, если бы не обнаружили, что вокруг Бейонсе крутится как минимум дю­жина помощников: охранник ростом с баскетболиста, «гламурная команда» (парикмахер, визажист и личный стилист), мама Тина... Ее дочь замужем, но мама все равно не отпускает ее ни на шаг. Все строго регламентировано, особенно питание: никаких чипсов, конфет, десертов, ничего жирного, соленого или жареного. Под ногами все время крутится маленькая собачка породы ши-тцу – всеобщая любимица. Звучит не очень здорово, правда? Но на самом деле Бейонсе окружила себя очень милыми людьми. Ее секьюрити Джулиус, например, – очень вежливый гигант. А собачка (Манч, или Маш – можно и так, и так) – просто лапочка!

С диетой все сложнее. Бейонсе только что закончила сниматься в фильме Cadillac Records – чтобы перевоплотиться в легенду соула и блюза Этту Джеймс, ей пришлось поправиться на 10 кг. Этот лишний вес она должна была сбросить за две недели, так как ее уже ждет следующий проект – психологический триллер Obsessed. Тол­стеть, по ее словам, было очень весело: «Но потом пришлось опять худеть. Я была так недовольна, все время спрашивала: “Почему я должна это делать?”» У кого поднимется рука оставить девушку без сладкого?! Но, увы, ее жизнь слишком зависит от внешности.

Тема, которая всех нас очень интересует, – семилетние отношения с гигантом хип-хопа Jay-Z, уже перешедшие границы дружбы. Ребята поженились в апреле этого года, хотя представители обоих артистов отказались подтверждать эту информацию. Конечно, у Бейонсе есть право на личное пространство, но шила в мешке не утаишь. Девушка крепко хранит тайны, но попробовать-то спросить можно. Несколько раз я как бы невзначай буду спрашивать (что-то вроде «Кстати, а что у вас с Jay-Z?»), и каждый раз мое наступление заставит ее продемон­стрировать очаровательное неумение придерживаться собственных правил. Бейонсе сама выдаст себя, потому что каждый раз при упоминании имени Jay-Z ее голос будет падать до шепота.

Откуда столько чувства в песне «Crazy in Love»? – начинаю я.
– Эм-м-м... – мнется она, – из опыта...

– Потрясающая песня.
– Спасибо. Она действительно потрясающая. Правда, ей уже семь лет, время летит так быстро. Но я слушаю ее, как будто это не моя песня.

– А как насчет «Irreplaceable»? Там слова: «У меня может появиться другой парень через минуту, он будет здесь через минуту». Один из самых жестоких припевов в поп-хитах.
– Это написал Не-Йо, – говорит она. – Вы знаете, один из лучших друзей Джея, они вместе выросли. Он прислал мне песню, когда я снималась в «Девушках мечты». Я подумала: «Господи, это же поразительная песня!» Мне до сих пор кажется потрясающим, что друг Jay-Z – ее автор. Я уверена, люди думают, что я пела про Jay-Z, но...

– Все-таки вы вложили много собственных эмоций в песню. Кажется, будто мы подслушали что-то личное, – я в шутку попытался копнуть поглубже.
– Ну да, верно, – улыбается она. – Но личность, о которой известно все, – вообще не личность.

Destiny’s Child заключили свой первый контракт, когда Бейонсе Жизель Ноулз было всего 12 лет. Их первый диск вышел, когда ей исполнилось 15. Третий альбом, Survivor, разошелся десятимиллионным тиражом по всему миру. В 2004-м вышел их последний альбом Destiny Fulfilled, и Бейонсе начала выступать сольно. Она говорит, что звездой можно быть только некоторое время. «А легендой, иконой – гораздо дольше. Сейчас, на данном этапе, я именно такой и хочу стать. Все, период поп-звезды у меня закончился. Не хочу больше быть горячей девчонкой. Хочу быть легендарной. Я уже достаточно много совершен­ствовалась. Меня очень уважают – а это гораздо важнее всяких наград или количества выпущенных дисков. И, похоже, приходит время, когда мне мало быть просто поп-звездой».

Бейонсе всегда направляли, в этом нет сомнений. Ее отец Мэтью Ноулз оказался талантливым продюсером (пока девочка росла, он работал продавцом техники Xerox). Мама Тина, стилист-парикмахер, владелица салона в Хьюстоне, бросила все, чтобы сделать карьеру дочери. «Это было полным безумием, – улыбается Бейон­се. – Да, цель того стоила, но все-таки это было немного слишком. Правда, когда я была ребенком, меня все оберегали, защищали. Родители никогда не говорили: “Мы переезжаем в дом поменьше, чтобы поддержать твою карьеру”. Меня этим никогда не по­прекали».

– А чем вы лично пожертвовали, чтобы добиться успеха?
– Моя теперешняя жизнь накладывает особую ответственность. Даже прогулка с трехлетним племянником в парке превращается в испытание. Не получается поужинать в романтической обстановке, чтобы кто-нибудь исподтишка не попытался это снять. Я должна много работать, и это здорово, это правда здорово, мне очень нравится, но все-таки жертвую я слишком многим.

По словам ее личного администратора, Бейонсе – трудоголик. Быть лицом аромата Emporio Armani Diamonds – самая несложная и приятная часть ее работы. Армани увидел ее выступление на благотворительном вечере – так и началось сотрудничество. «Его помощники позвонили сразу после этого и сказали: “Синьор Армани хочет, чтобы вы были лицом его нового аромата. Он видел ваше выступление и думает, что вы сильная и не боитесь своей чувственности”».

Для своего нового альбома, который должен выйти в ноябре, она еще не придумала название. Кроме того, из 60 записанных песен нужно отобрать 12. Отдельная история – ее карьера в кино, особенно Cadillac Records, где она снималась c Эдрианом Броуди. Героиня Бейонсе – обладательница «Грэмми», легенда блюза Этта Джеймс, борю­щаяся с героиновой зависимо­стью. Именно это и привлекло девушку: «Я очень давно искала возможность побыть темной личностью. Все будут шокированы. Это полная противоположность мне обычной. Образ высосал из меня все эмоции. Я была опустошена».

Чтобы подготовиться к роли, она посещала реабилитационный центр в Бруклине. «По правде говоря, я испугалась. Заранее ведь не знаешь, что именно придется увидеть. Мне не хотелось задавать лишних вопросов, хотя люди там очень открытые. У меня получилось их понять. Я никогда не осуж­дала наркоманов, но недоумевала – если у тебя есть дети, если есть что терять, как можно так глубоко погружаться в зависимость от дозы?!»

На это я заметил, что в музыкальном мире многие ищут вдохновения в наркотиках. «Да, я знаю, – почти шепчет девушка, – но это не про меня. Мне этого не нужно.»

Бейонсе очень нравится испытывать себя. Бывают ли у нее бессонные ночи? Конечно. «Иногда я просто не могу отключить голову, всю ночь думаю о чем-то важном, что волнует меня в этот момент. Как сейчас, например, о новом альбоме».

Я попробовал сказать комплимент: «Таких сильных женщин, как вы, в вашей профессии сейчас немного, особенно это касается темнокожих». Бейонсе не согласна: «Я не думаю, что их мало. Нас становится все больше. Я часто вижу сильных, ярких, талантливых темных девушек. Я горда, что я одна из них, что могу появляться на обложках журналов и в кино. Мне кажется, что я тоже могу открыть двери темнокожим женщинам, – как в свое время Хэлли Берри и Дайана Росс открыли их мне».

Раз она согласна говорить на эту тему, интересуюсь ее мнением по поводу Барака Обамы. «Я очень горда, правда. Это большой прогресс. Замечательное время для моего поколения – никто не обращает внимания, афроамериканец ты или нет. Мы все теперь чувствуем себя частью своей страны».

Потом мы опять вернулись к теме героина, и она рассказала мне, как «темно и страшно» было играть Этту Джеймс. «До начала съемок я спокойно спрашивала: “Так, что мне нужно делать?” Например, спеть “Irreplaceable” – я пела и не понимала, о чем пою». Она помолчала, потом добавила парадоксальное: «Когда мне не страшно, я боюсь. Без того риска я бы не получила свою дозу вдохновения». Ее вера в себя неистребима: «Мне всегда хотелось в кино чувствовать то же самое, что я обычно чувствую на сцене. У меня уже есть опыт отстраненности во время выступлений. Если упаду, сломаю ногу – даже не почувствую. Мне абсолютно не страшно, я не чувствую ни лица, ни тела. И если я могу переживать такое на сцене, как повторить это в кино? В Cadillac Records у меня получилось. Потрясающе. Это было не у меня в голове, не у меня в душе – как будто что-то извне осенило. Я словно поднималась высоко-высоко... Это посильнее, чем героин!» 

Чего еще желать