Кого из детей вы любите больше?

«Ты еще спрашиваешь? Конечно, я больше люблю свою младшую дочь, Асю», – без раздумий заявляет близкая подруга моей жены (естественно, не при детях). От таких родительских откровений мне всегда становилось не по себе. У меня двое сыновей, между ними разница в семь лет, но я никогда не пускался даже в праздные рассуждения на тему того, кого из них я люблю больше. Эта тема для меня табу. Я всегда был уверен, что люблю своих детей одинаково, хотя и мог иногда в шутку назвать младшего «любимчиком». И мне казалось, что это абсолютно естественно, пока вдруг не столкнулся с аргументированным мнением, что так не бывает.

Мою консервативную позицию пошатнули рассуждения и данные, приведенные исследователем Джеффри Клюгером в книге «Эффект сиблинга: что о нас говорят братские связи»­ (The Sibling Effect: What the Bonds Among Brothers And Sisters Reveals About Us). Он утверждает, что у всех без исключения родителей обязательно есть фавориты (речь о ситуации, когда в семье несколько детей). Но даже перед лицом неопровержимых доказательств родители в этом не признаются. Причин для сокрытия неудобной правды тут сразу несколько. В первую очередь, родители не хотят причинять боль детям, которых они любят меньше (в книжках написано, что это нанесет им тяжелую психологическую травму). А потом, окружающим такие разговоры не понравятся – общество осуждает таких родителей. В общем, об этом не стоит говорить вслух – меньше позору будет, даже если заговоришь о своих небанальных сексуальных фантазиях.

Но фаворитизм у родителей подтверждается социологическими исследованиями. Согласно опросу, проведенному профессором Кэтрин Когнер из Калифорнийского университета в Дэвисе – она три года исследовала группу сиблингов (сиблинги – это дети от общих родителей), – 65% матерей и 70% отцов демонстрируют свое расположение к одному из детей, чаще всего первенцу. Да так, что другие дети это замечают. Привилегированное положение старших сложилось еще во времена майората (это юридическое правило, при котором старший сын получает все наследство, а младший выкручивается, как в «Коте в сапогах», или идет в рыцари). Правда, современное гражданское право поставило всех детей в равное положение (если родители не напишут завещание с особыми условиями).

Есть стереотип, что папы больше­ любят дочерей, а мамы – сыновей. У одной моей знакомой как раз такой случай. У нее трое детей, два мальчика, а средний ребенок – девочка. Папа однозначно выделяет дочь, словно раздвинув мальчишек руками в стороны. А девочка отодвигает маму, говорит: «Где папа?» – и любая ее просьба моментально исполняется. Если бы это прелестное создание родилось мальчиком, его шансы стать любимчиком были бы совсем мизерными. Практика показывает, что средние дети в семьях с однополыми сиблингами реже всего выделяются родителями. Антрополог Марина Бутовская в работе «Родительский фаворитизм и особенности формирования стилей поведения у детей в зависимости от порядка рождения» пишет, что именно поэтому средние дети склонны к протесту – они не желают принимать семейные традиции.

Многие современные ученые считают, что фаворитизм у родителей – это не что-то плохое, а неотъемлемая часть человеческой природы. В соответствии с популярной сегодня эволюционно-психологической теорией, такое поведение обусловлено инстинктом к продолжению рода. Каждая человеческая пара изначально должна была произвести на свет как можно больше здорового потомства, которое смогло бы не просто выжить, но и эффективно размножиться впоследствии. Исходя из этого родители отдавали предпочтение самым сильным и здоровым детям, за которыми видели будущее человечества. Старший ребенок и выше, и сильнее, чем другие, – поэтому его любят больше всех. Самый младший беспомощен, он практически грудной младенец – инстинкт требует о нем больше всего заботиться (даже когда он подрастет и женится). А про среднего ребенка родители вспоминают реже всего.

Вы знаете, что самка хохлатого пингвина из двух яиц в кладке станет высиживать то, которое больше, а маленькое выкинет из гнезда? А черная орлица будет спокойно наблюдать за тем, как более крупный птенец рвет на кусочки своего братика. Человечество давно отказалось от таких методов отбора потомства, но эволюционные импульсы в нас сохранились.

Именно по этой причине, часто совершенно непроизвольно, родители будут выделять для себя наиболее красивого и физически развитого ребенка. Уверяю вас, его будут отмечать и все окружающие.

Природа позаботилась не только о родительских инстинктах, но и снабдила защитными механизмами детей. Психологи, занимающиеся сиблингами, заметили, что младшие дети вырабатывают и активно используют стратегию поведения слабых (low-power strategy). Они умеют располагать к себе всех, кто старше их (именно поэтому щенки и котята такие приятные – они своей внешностью должны уговорить больших и сильных не есть их и не убивать). Иногда им хватает улыбки, чтобы обезоружить, нейтрализовать и заставить играть по своим правилам родителей и старших братьев и сестер. Это тайное супероружие малышей, действие которого испытывали на себе все взрослые. Это же оружие помогает младшим детям становиться любимчиками, хотя родители в этом никогда не признаются. В детстве мне тоже казалось, что родителям больше нравится моя младшая сестра. В конфликтных ситуациях, даже когда, на мой взгляд, она была криминально неправа, они всегда призывали меня ей уступить: «Ты же старше, не связывайся». Но когда я упрекал их в том, что они сестру любят больше, они категорически все отрицали: «Что за глупости, мы любим вас одинаково». То же самое было и у моей жены – девочкой она считала, что родители относятся к ее младшему брату с большим чувством. Мы с ней давно уже забыли детские обиды, а теперь ловим себя на том, что просим старшего сына в ссоре уступить младшему. Да, наверное, это непедагогично. Ну и что, мы же не профессиональные родители!

Они так любят

Инна Хамитова, системный семейный психотерапевт, директор по учебной работе Центра
системной семейной терапии (family-therapy.ru; тел.:(495) 790-1724)

То, что родители любят своих детей одинаково, – очередной миф о семейной жизни. На родитель­скую любовь оказывает влияние множество факторов. Во-первых, дети рождаются хоть и у одних и тех же родителей, но в разные периоды их жизни. Здесь имеют значение и возраст родительской пары, и ее материальное благосостояние, и от­но­шения между супругами, и множество других факторов. Наконец, кому-то проще строить отношения с мужчинами (в данном случае, с сыном), кому-то – с женщинами. Для кого-то имеет значение то, на кого больше похож ребенок. Кроме того, для России весьма характерна следующая ситуация: ребенок появляется у очень молодых родителей, которые сами еще не готовы к появлению потомства и сознательному родительству. В этом случае младенца растят бабушка и дедушка. Поговорка «первый ребенок – это последняя кукла, первый внук – это первый ребенок» как раз отражает этот процесс. Возникает ситуация, когда настоящие папа и мама начинают конкурировать за внимание своих родителей с собственным ребенком, оказавшимся в роли их младшего брата или сестры. К моменту же рождения второго ребенка пара обычно уже крепко стоит на ногах и открывает для себя радость родительства. Естественно, младший, как всеобщая радость, рискует вырасти в атмосфере вседозволенности. Естественно, что старший, которого «свергли с трона», не будет испытывать позитивных чувств к младшему. Скорее, зависть и злость. А уж если ослепленные любовью родители начинают сравнивать детей – это верный способ вырастить их врагами.

Да, любовь бывает разная. Но в этом нет ничего страшного. Вероятно, важно отдавать себе в этом отчет, контролировать себя и не обделять никого из детей вниманием.

Я так люблю

Лика Длугач, журналист, телеведущая

У меня трое детей, и я много думала о том, люблю ли я кого-нибудь из них больше. Мне кажется, что дело тут не в фаворитизме. Тут совсем другая история.

Каждый ребенок – это индивидуальность, как и любой другой человек из моего круга. Кто-то из этих людей обладает большей харизмой, большим обаянием, большим магнетизмом, у кого-то шарма меньше. Один тебя привлекает интеллектом, другой бесит отсутствием минимальной морали, но ты все равно чувствуешь, что у тебя с ним особенная связь.

Так же и с детьми. У одного адская харизма, которой подчиняются все, он чувствует себя диктатором и все получает. Он так сказал – и так будет. В этом сила его личности. И ты испытываешь удивительную любовь к мозгам этого человечка. И думаешь: «Да, наверное, я люблю его больше, потому что он мой родной». А потом берешь на руки другого ребенка и думаешь, что более теплого, более близкого тебе физически существа в мире нет. Ты сливаешься с этим ребенком. Потом третий ребенок, он получает чуть меньше внимания, потому что у него другой возраст, он еще не умеет разговаривать, еще что-то, но ты сидишь напротив и чувствуешь – это же самый близкий мне на свете человек, у меня с ним такая мощная родственная связь!

Я люблю своих детей с одинаковой интенсивностью и с одинаковой отдачей. Но по-разному. С каждым из них у меня выстраиваются разные взаимоотношения: одному я могу рассказать все, другому я могу рассказать половину, третьему я не могу рассказать практически ничего, но я знаю, что он меня на телепатическом уровне поймет. Я разговаривала об этом с многодетными мамами. Мне было очень интересно, что они скажут, – они подтвердили, что у них то же самое.