Концлагерь, шпионаж, похищение ребенка: как жила любовница Фиделя Кастро

Шел август 1939 года. Оставались считанные дни до того, как Германия захватит Польшу и с неистовой силой разгорится пламя Второй мировой войны. Но американку Элис Джун Лофленд — будущую мать Илоны Мариты Лоренц — в тот момент заботила совсем другая личная драма.

В начале 1930-х она сбежала из Соединенных штатов от назойливого ухажера-миллионера Уильяма Пайла Филипса, сев на корабль до Парижа, где намеревалась начать жизнь с чистого листа. Но до самого романтичного города на Земле Элис так и не добралась. Во время плавания она познакомилась со смуглым помощником капитана по имени Генрих Лоренц, который убедил ее сойти на берег в порту близ немецкого городка Бремен и стать его женой. Они действительно любили друг друга и мечтали о детях. В 1934 году Элис забеременела, но роды прошли тяжело — из трех новорожденных выжил только один. Это стало ужасным ударом для молодой семьи. В последующие годы Элис родила еще одного мальчика и одну девочку. И в начале 1939 года она узнала, что вновь в положении. Врачи сообщили радостную новость — это была двойня.

Элис и ее муж с нетерпением ожидали рождения дочек и даже заранее придумали им имена — Илона и Марита. 19 августа начались схватки, и Элис поехала в больницу Святого Иосифа в Бремене. Но рожающую женщину не спешили принять в операционной. Вместо этого навстречу Элис вышел хмурый офицер СС с овчаркой. Он стал кричать на нее, обвиняя в том, что женщина посещала гинеколога-еврея на протяжении всей беременности. А в следующее мгновение он спустил собаку с поводка.

Истекающую кровью Элис в состоянии сильнейшего стресса отправили на экстренные роды. Одна из ее новорожденных девочек умерла. Так второй достались сразу два имени — Илона Марита.

Детство как один бесконечный ночной кошмар

Через две недели после рождения Илоны Мариты Лоренц началась Вторая мировая война. Ее отца призвали на военно-морской флот, а мать осталась с детьми в Германии. Их положение осложнялось тем, что нацисты следили за каждым шагом Элис, подозревая ее в шпионаже в пользу США и Британии. Ее постоянно арестовывали допрашивали и пытали. Но Элис была удивительно сильной женщиной. Несмотря на ужаснейшее давление приспешников Гитлера она находила в себе мужество не только в одиночку заботиться о собственных детях, но и тайно помогать раненым солдатам.

«В нашем квартале было бомбоубежище, но находиться там было не очень приятно, — вспоминала Илона Марита. — Соседи-немцы недолюбливали маму, она им не нравилась, и они это неоднократно демонстрировали. Я считала, что они завидуют ее красоте, хотя наверняка это происходило, потому что она была иностранкой и являлась наглядным примером врага. Она не вывешивала нацистский флаг в день рождения Гитлера, 20 апреля, и однажды за это на нее донесли в гестапо. И уж конечно, донесли бы еще, если бы знали все, что она сделала за эти годы борьбы, зверств, сопротивления, — целый список ежедневных маленьких подвигов, о которых мы узнали из воспоминаний и благодарственных писем, которые получили после окончания войны. Например, однажды она спасла пилота сбитого самолета, которого нашла среди обломков. Мама спрятала его у нас в подвале и одолжила форму папы, чтобы помочь ему сбежать. Она гасила зажигательные бомбы, тайком приносила еду заключенным соседнего трудового лагеря, а ее радиоприемник помог кое-кому лучше организовать сопротивление…»

В пятилетнем возрасте Илона Марита заболела тифозной лихорадкой. Ее мать в очередной раз задержали гестаповцы, поэтому она никак не могла помочь своей дочери. Девочку увезли сначала в детскую больницу в Дрангштедте, а прямо оттуда — в концлагерь Берген-Бельзен. Кошмары того года навсегда отпечатались в памяти Илоны Мариты. Она вспоминала, как над детьми-пленниками проводили жуткие эксперименты: избивали, морили голодом, делали странные инъекции и погружали в ванны с ледяной водой. «Помню ужасный запах, казалось, вокруг одни мертвые, никто не улыбался, не разговаривал, — впоследствии рассказывала она. — Я могла только плакать. Рыдала так долго, что слезы перестали приносить облегчение, рыдала, пока совсем не осталось слез: тело смирилось с бессмысленностью того, что нам приходилось выносить. Позже я узнала, что в этих же бараках умерла Анна Франк».

Только после окончания войны девочку освободили. К тому моменту она весила около 20 килограмм и не могла самостоятельно стоять на ногах. И все же она выжила. Воссоединившись с семьей, Илона Марита узнала, что ее мать провела несколько месяцев в том же самом концлагере (в отсеке для взрослых). Но благодаря находчивости и решительности старшего сына, случайно узнавшего о ее местоположении, Элис удалось спасти.

Однако на этом кошмары для Илоны Мариты не закончились. В 1946 году ее пригласили на день рождения соседской девочки, отец которой был сержантом армии США. Сначала детский праздник проходил как обычно — с поздравлениями, подарками и угощениями. Но затем сержант предложил имениннице и Илоне Марите поиграть в прятки в подвале. И ничего не подозревающие девочки согласились. Именно там взрослый мужчина набросился на Илону Мариту и повалил ее на пол. Обезумев от ужаса, девочка закричала и попыталась спихнуть с себя сержанта, но он был гораздо сильнее. Он зажал ей рот рукой и жестоко изнасиловал.

Только через пять дней после произошедшего Илона Марита набралась смелости, чтобы рассказать все матери. Они сразу же поехали к врачу. «Когда акт насилия подтвердили, мама была в истерике, — вспоминала Илона Марита. — Она угрожала убить сержанта, рыдала и в сотый раз взывала к небу: ‘Кто, кто мог совершить такое?! ’

Я встретилась с насильником еще раз во время судебных разбирательств. Меня трясло от страха, я не могла поднять глаза и посмотреть ему в лицо, так что я завопила, как только его увидела. Мой мозг работал так, как ему и было положено, — как мозг семилетней девочки. Меня приводила в ужас одна мысль, что его могут освободить или что он перепрыгнет через стол и снова меня схватит. Я хотела одного — чтобы его связали. Сержант признал себя виновным, был осужден и по возвращении в США отправлен в тюрьму где-то на севере штата Нью-Йорк. Во время суда выяснилось, что он не только лишил невинности меня и напал на Валерию [еще одну девочку на празднике]. Он изнасиловал Кристу, десятилетнюю дочь одной из его домработниц, и свою собственную дочь — Петти».

После случившегося Илона Марита не разговаривала почти год. Она перестала улыбаться, играть с остальными детьми. Единственное, что смогло вернуть ее к жизни — рассказы папы о морских приключениях. Она мечтала сбежать от этого жестокого мира. Уплыть далеко-далеко, в тропические страны, где люди живут счастливо, едят кокосы и не сталкиваются с ужасами, которые довелось ей пережить. И когда Илона Марита подросла, папа согласился взять ее с собой в плаванье.

Девушка и революционер

На протяжении всех 1950-х Илона Марита путешествовала вместе с отцом по миру. Она увидела множество островов и континентов, познакомилась с разными культурами, но особое место в ее сердце заняла солнечная Куба. «Уже после нескольких стоянок Гавана стала моим любимым местом: чудесная музыка, симпатичные и доброжелательные местные жители, а рис с фасолью — просто пальчики оближешь. Я обожала фрукты, плоды мамей, глясе с кокосом и коктейль „Тропикана“», — вспоминала она. Илона Марита гуляла вместе с другими туристами по лазурным пляжам, любовалась ночной Гаваной и, казалось, совсем не замечала происходящий в тот момент кубинской революции. По крайне мере, до 1959 года, когда столкнулась с ее лидером лицом к лицу.

Однажды ночью Илона Марита заметила, что к их кораблю приближается несколько лодок, заполненных вооруженными людьми. Когда они поднялись на борт и заявили, что хотят осмотреть судно, ее внимание привлек высокий бородатый мужчина с сигарой в руке. «Больше всего мне хотелось взглянуть ему в глаза, — рассказывала она. — Я никогда не забуду, как первый раз он пристально посмотрел на меня. Не забуду его красивое лицо и озорную улыбку. В ту же минуту я начала флиртовать с ним. Мне было девятнадцать. Ему, как я позже узнала, — тридцать два. Он представился на английском: „Я — доктор Кастро, Фидель. Я — Куба“».

В тот момент Илона Марита почувствовала, что ее как магнитом тянет к этому загадочному незнакомцу. И это было взаимно. Революционер не спускал с нее глаз, пока она проводила для гостей экскурсию по кораблю, показывая технику, машинное отделение и каюты. «Фидель, казалось, был в восторге, — вспоминала девушка. — Я же испытывала восторг всякий раз, когда он брал меня за руку (а делал он это при первой возможности), пробуждая во мне неведомые прежде чувства».

После того как основная часть экскурсии завершилась, Фидель Кастро попросил Илону Мариту показать ему каюту первого класса. «Стоило мне только открыть дверь, как он схватил меня за руку и втолкнул внутрь. Там, не произнося ни единого слова, он крепко сжал меня в объятиях и поцеловал», — призналась она. Это была настоящая страсть, которая поглотила их обоих с головой. Только спустя несколько минут Илона Марита опомнилась и сказала Фиделю, что им пора возвращаться на палубу, где уже наверняка заметили их длительное отсутствие.

К сожалению, влюбленным предстояло разлучиться уже через пару часов: на рассвете корабль Илоны Мариты отплывал в Нью-Йорк. На прощание девушка вручила революционеру коробок спичек и телефон американской квартиры брата, где она жила. «В ту минуту, когда он взял спички, я поняла, что мы непременно увидимся, — рассказывала она. — Не знаю, когда и как, главное — он тоже этого желал. Мы переглянулись и обменялись понимающими улыбками. В моей жизни еще никогда не случалось ничего подобного: я была от него без ума. Говорят, у влюбленных в животе пор порхают бабочки. В моем случае речь шла скорее о слонах».

И уже через три дня после возвращения Илоны Мариты в Нью-Йорк, в квартире раздался телефонный звонок. На другом конце провода был Команданте. «Это ты, немочка?», — ласково спросил он.

Кубинская королева

Их роман развивался стремительно. Вскоре Илона Марита уже сидела в самолете, который должен был доставить ее к берегам Гаваны. Первые дни, проведенные влюбленными после разлуки, были похожи на настоящую сказку. Они ужинали в роскошных апартаментах Фиделя на 24 этаже Havanna Hilton, пили коктейли «Куба либре» и практически не разлучались. Однажды революционер пригласил девушку выйти вместе с ним на балкон и, обняв ее, произнес: «Все, что ты видишь — это моя Куба. Я — Куба. А ты теперь — первая леди Кубы».

Девушка наслаждалась каждой минутой, проведенной подле своего возлюбленного. Скучала, когда он покидал ее, чтобы заняться государственными делами. Ревновала к тысячам других женщин, которые готовы были положить все к ногам своего национального героя. Ее утешала лишь одна мысль — в конце концов, он всегда возвращается к ней.

Через несколько месяцев она вернулась в Нью-Йорк, чтобы увидеться с братом. И тот в шутку заметил, что она набрала вес. Илона Марита не придала этому большого значения, лишь подумала, что ей стоит пересмотреть свой рацион. Но когда к заметно округлившимся формам добавилась утренняя тошнота, девушка, наконец, поняла: она беременна. «Когда я сообщила об этом Фиделю, он широко раскрыл глаза и на время потерял дар речи, — рассказывала она. — Было очевидно, что новость застала его врасплох, и он не знал, что сказать. Но, быстро взяв себя в руки, он даже не подумал противиться и попытался меня успокоить. «Все будет хорошо», — говорил он.

Я была так счастлива! У меня будет ребенок! Мне тут же захотелось пойти покупать ему одежду и начать готовить комнату. Я мечтала о будущем, не задумываясь, что подумают и скажут мои родители. Даже если бы меня беспокоила их реакция, что они могли сделать? Я не хотела оставлять Фиделя: это ведь был и его ребенок тоже, к тому же я и не могла этого сделать, поскольку он всегда говорил, что дети, рожденные от кубинских родителей, принадлежат Кубе».

Падение с пьедестала и возвращение детских кошмаров

Илона Марита с нетерпением ждала того дня, когда на свет появится ее сын. Но однажды утром случилось нечто странное. Как обычно, девушка заказала завтрак в номер, но едва она отпила глоток молока, как ее одолела страшная сонливость. В следующее мгновение она потеряла сознание. «До меня доносились обрывки голосов, кажется, звук сирены, потом я оказалась на носилках под капельницей, и помню, или мне хочется думать, что помню, плач, или скорее писк, напоминающий писк котенка…», — вспоминала она.

«Я так никогда и не узнала с достоверностью, что произошло. Кто отдал этот безжалостный приказ? Были ли это люди Фиделя? Или ЦРУ? По одной из версий, мне сделали аборт, по другой — вызвали преждевременные роды и похитили ребенка. Говорят, что операцию, какой бы она ни была, провел доктор по фамилии Феррер. Он даже не был гинекологом, его специальностью была кардиология. Еще говорят, что Фидель приказал его расстрелять, как только узнал о случившемся. Я, к сожалению, не могу подтвердить ни одно предположение».

Когда Илона Марита пришла в сознание, то поняла, что находится в Havanna Hilton — но не в апартаментах Фиделя, а более скромном номере. Она все еще чувствовала головокружение, которое внезапно сменилось резкой болью внизу живота. На кровати под ней растекалась лужа крови. Время текло медленно, а вместе с ним силы покидали тело девушки. Она не могла позвать на помощь, поэтому уже смирилась с тем, что скоро умрет. Так бы и произошло, если бы в комнату не заглянул один из помощников Команданте. Он незамедлительно начал звонить врачам и организовал перелет девушки в нью-йоркскую больницу Рузвельта. После того как состояние Илоны Мариты стабилизировалось, гинеколог тщательно обследовал ее и заявил, что не было никаких признаков аборта или хирургического вмешательства. Оставалась лишь одна версия: искусственные роды, проведенные самым болезненным из возможных способов.

Но кто осмелился сотворить такое с возлюбленной Фиделя Кастро? И главное — зачем? У Илоны Мариты не было ответов. Как и сил на то, чтобы продолжать жить дальше. «Меня посещало желание умереть, — признавалась она впоследствии. — Но я была слишком труслива, чтобы придумать, каким способом лишить себя жизни, и лишь изводила себя вопросом, как же суметь эту жизнь продолжить. Я потеряла ребенка. Не важно, как это случилось, я его потеряла. Я полюбила не того мужчину, и пришло время понести за это наказание».

Беспомощным состоянием любовницы Команданте решили воспользоваться агенты ФБР, которые уже давно искали способ избавиться от невыгодного им кубинского лидера. Они ежедневно приходили в ее квартиру и убеждали девушку в том, что она полюбила настоящего монстра. «Они подвергали меня чудовищному психологическому давлению, демонстрируя фотографии моего предполагаемого ребенка после аборта и поддельные медицинские документы, из которых следовало, что в результате операции я стала бесплодной. Именно они давали мне таблетки, говоря, что это „витамины“, но уверена, хоть у меня нет доказательств, что это было кое-что похуже», — говорила Илона Марита.

Месяцы профессиональной «обработки» принесли результаты — девушка «сломалась». Она уже плохо осознавала происходящее, ее разум был затуманен приемом странных веществ, которыми ее пичкали. И тогда агенты ФБР поняли, что можно действовать. Сначала Илоне Марите объяснили, что мир без Фиделя Кастро стал бы лучше. «Было бы неплохо нейтрализовать его», — аккуратно сказал один из них. Затем девушку начали убеждать, что если она выполнит это задание, то ей предоставят защиту и приличное содержание до конца дней. Для этого надо лишь подмешать таблетки с ядом в еду или питье Команданте и спокойно уйти. Агентам потребовалось около 20 бесед с Илоной Маритой, чтобы получить от нее согласие на спецоперацию. Когда ФБР убедились, что девушка запомнила все инструкции, то посадили ее в самолет до Гаваны.

Но уже в тот момент, когда авиасудно поднялось в воздух, Илона Марита четко осознала, что не сможет отнять жизнь любимого — каким бы он ни был, и что бы ни сделал с ее ребенком.

День, когда Фидель Кастро должен был умереть

Прибыв в отель, она поздоровалась со всеми в вестибюле, вошла в лифт и поднялась на 24 этаж. Девушка открыла дверь и увидела, что Фиделя нет. Она достала таблетки с ядом и пошла в туалет, чтобы выбросить их в биде. «Они никак не смывались, пришлось повторить попытку несколько раз, но наконец я увидела, как они исчезли, и испытала чувство облегчения. Наконец можно было вздохнуть спокойно. Я почувствовала, что свободна», — вспоминала она.

Спустя некоторое время в комнату вошел Команданте. По словам Илоны Мариты, он выглядел сосредоточенным, но заметив ее, просветлел в лице. «Немочка!» — воскликнул он. «Я соскучилась», — произнесла она. Но Фидель не ответил. Он прошел мимо возлюбленной и сел на кровать, вновь приняв озабоченный вид. Илона Марита набралась смелости и задала вопрос, который мучил ее все прошлые месяцы: «Что произошло со мной в день операции, и что случилось с нашим ребенком?» Мужчина поднял на нее глаза. Казалось, он видел ее насквозь.

«А разве ты здесь не для того, чтобы убить меня?» — произнес он. Под его пристальным взглядом Илона Марита не смогла солгать. Фидель тяжело вздохнул, достал из своей кобуры пистолет и протянул его возлюбленной. Затем лег на кровать, закрыл глаза и спокойно сказал: «Никто не сможет убить меня. Никто. Никогда».

«Он был прав: я бы этого не сделала, — рассказывала Илона Марита. — Я не хотела причинять ему вред и никогда этого не хотела, сколько бы себе ни твердила, что должна ненавидеть его изо всех сил, чтобы убить. Я выпустила пистолет из рук и неожиданно почувствовала большое облегчение. Слезы полились у меня из глаз. Он увидел это и сказал, чтобы я подошла к кровати. Я упала на колени рядом с ним и, рыдая, на грани истерики, не в силах больше сдерживаться, кричала, требуя ответить, что с нашим ребенком. Я била кулаками по кровати и даже набросилась на Фиделя и ударила его, все такого же спокойного. Он очень нежно попытался успокоить меня».

Команданте признался, что приказал расправиться с доктором, который проводил операцию. «С ребенком все хорошо. Он в хороших руках», — тихо добавил он. Фидель объяснил, что о мальчике заботились их близкие друзья. Илона Марита пыталась убедить его позволить ей увидеться с сыном, но мужчина сказал, что это невозможно из соображений его безопасности. Они еще немного полежали вместе на кровати. Через некоторое время Фидель поднялся. «Он сказал, что ему нужно идти, и крепко обнял меня, — вспоминала девушка. — Я ответила, что мне тоже нужно уезжать. Фидель попросил меня остаться, но мы оба понимали, что это невозможно.

Пути назад нет

Разумеется, по возвращении в Америку Илона Марита Лоренц столкнулась с неистовым гневом спецслужб. Девушка прекрасно понимала, что отныне ее жизнь в их руках — она знала слишком много, чтобы они ее отпустили. Долгие годы она работала на ЦРУ и ФБР: выполняла тайные государственные миссии, помогала распутывать ниточки убийства президента Джона Кеннеди, шпионила за членами ООН и имела дело с настоящими мафиози. Ее жизнь превратилась в настоящий триллер — ей подсовывали под дверь записки с угрозами, в нее стреляли. Но ее недоброжелатели не учли того, что Илона Марита Лоренц больше не была той маленькой беззащитной девочкой, жертвой насилия и манипуляций властных мужчин. Она выросла и стала сильной женщиной, которой вполне могла бы гордиться ее мать.

Илона Марита Лоренц скончалась в 2019 году в своей нью-йоркской квартире. До конца своих дней она хранила на столике подле кровати три самые дорогие реликвии — парадную форму кубинской армии, фотографию Фиделя Кастро и его фуражку оливкового цвета.