В 2018 году на презентации парадного портрета кронпринца Фредерика в честь его 50-летия датский наследник выглядел предельно довольным и счастливым: весело смеялся, аплодировал художнику Ральфу Хеймансу и нежно обнимал детей, гордо позируя на фоне полотна репортерам.
Этот портрет будущего короля определенно войдет в историю Королевства. Лицо в морщинках, задумчивый взгляд и легкая улыбка, — наследник, старейший в датской истории с 1660 года, нежно смотрит на жену и детей, отражающихся в зеркале, а по правую сторону от него, будто напоминание, отражается портрет его матери, королевы Маргрете II.
«Еще каких-то пятьдесят лет назад наследникам приходилось просто сидеть и ждать своей очереди, — рассказывал кронпринц писателю Йенсу Андерсону, автору биографии Фредерика „Under The Beam“. — Сидели и ждали, пока их папа или мама — в основном, папа — не покинут этот мир… Сейчас все по-другому. Я совершенно спокойно к этому отношусь (к ожиданию своей очереди — прим.ред.) — спокойнее, чем когда-то в юности». И надо думать, принц здесь нисколько не лукавит, ведь его взросление и становление как наследника и нового датского короля действительно было непростым и достойным отдельного рассказа.
Мальчик, который хотел быть астрономом
У старшего сына королевы Маргрете было два кармических качества, которые во многом определили его как личность: он был невероятно чувствителен и очень красив. Мальчик почувствовал себя заложником своего происхождения еще ребенком — даже его имя отражало исключительно требования королевского протокола и ничего больше. Маргрете и Хенрик, родители наследника, обязаны были выбрать одно имя из… двух — либо Кристиан, либо Фредерик.
Их сын стал Фредериком, а сын их сына впоследствии получил имя Кристиан. Четко выверенный и монотонный конвейер датских королей, внезапно прервавшийся приходом к власти женщины, должен был снова вернуться в прежний режим бесконечных Кристианов и Фредериков, поочередно сменяющих друг друга.
Они с Иоахимом росли классическими королевскими братьями — наследник (а им Фредерик стал очень рано — всего в 4 года) и «запасной» (читайте также: В тени Короны: судьба «запасных» принцев и принцесс Великобритании). Детьми они мало понимали, что это значит, зато ясно видели, что их детство будто бы принадлежит не им, а кому-то другому. «Я часто спрашивал себя: „Почему я должен все это делать? Почему я просто не могу быть собой?“», — вспоминает кронпринц. Ответ на этот вопрос ему дал отец, ныне покойный принц Хенрик. Однажды он сел напротив маленьких сыновей и прямо им сказал: «Нет, вы не равны между собой, потому что Фредерик однажды станет королем, а ты, Иоахим, его брат, но королем ты не будешь. Я буду растить вас одинаково, но только один из вас будет особенным. И ты, Фредерик, должен помнить, что отныне на тебе лежит большая ответственность до конца твоих дней».
Для кронпринца, как позднее вспоминал его младший брат, слова отца стали поворотной точкой. Быть может, подсознательно он понимал, что он не такой, как все, но когда тебе всего 5 или 6, тебе хочется, прежде всего, быть любимым ребенком своих родителей, а не подопечным бесконечного штата нянечек и учителей. Отец, однако, (видимо, помня о том, что он растит будущего короля) был слишком строг, а мама — поразительно безучастна к их жизни. «Я никогда не питала иллюзий насчет своего дара материнства, — признавалась Ее Величество в 1998 году. — По натуре я не слишком сдержанна, а с маленькими детьми нужно всегда быть очень терпеливой. Мальчикам пришлось от этого несладко».
Фредерик рос очень застенчивым и сентиментальным мальчиком, что, конечно же, шло в разрез с представлениями его отца о том, каким должен быть будущий король. Хенрик, который, как поговаривали, сам очень стыдился своего статуса принца-консорта, а не короля, уделял особое внимание дисциплине и образованию сыновей. Задумчивость и мечтательность старшего отпрыска его раздражала — Фредерик же, будто в ответ, раздражался каждый раз, когда кто-то упоминал его происхождение и грядущую судьбу.
«Я хочу быть астрономом», — ответил 10-летний наследник французским журналистам, когда те то ли в шутку, то ли всерьез спросили мальчиков, кем они хотели бы стать. «Да, это чудесный предмет для хобби», — с улыбкой поспешила ответить королева Маргрете после того, как в воздухе повисла неловкая пауза.
Сбежать от реальности
Застенчивый и нелюдимый, Фредерик начал активно социализироваться, только поступив в обычную школу (до 12 лет мальчик был на домашнем обучении). Здесь-то наследник открыл в себе любовь к спорту и к экстриму, что, надо сказать, еще больше окрепло в нем, когда кронпринц поступил на службу в армию и где, по его же словам, немного «возмужал».
В 21 год его отправили в Университет Орхуса, где когда-то проходила курс и его мать. «Некоторые советники мамы решили: «Отлично, наследник должен поучиться управлению государством и прочим связанным с этим дисциплинам», — рассказывал сам Фредерик много лет спустя. Впрочем, юноша и сам не имел ничего против политологии. К тому же, в Орхусе его, наконец-то, ждала свобода: никаких родителей и их надзора, никакой прислуги, никаких представительских обязанностей…
В сентябре 1989 года Фредерик приехал в Университет изучать политологию. Это было грандиозным событием: за наследником в Орхус приехали десятки фотографов и репортеров, чтобы показать публике, как кронпринц идет в институт в красивом костюме и с учебниками. Однако скоро студенческая жизнь взяла свое: костюмы быстро сменились на футболки и джинсы, а учебники — на алкоголь и танцы.
Принц, наконец, получил то, что хотел — свободу. Он будто больше не был членом королевской семьи, став самым обыкновенным парнем. Так, по крайней мере, казалось ему самому.
«Я был сам себе хозяином, — вспоминал кронпринц. — Я чувствовал, что этот город — мое убежище». Впрочем, пресса так не считала. Фредерик то и дело попадал в объектив папарацци в разгар вечеринок и откровенных пьянок. Наследник не ограничивал себя ни в чем, установив себе по сути всего два табу — наркотики и длительные запои.
Кронпринц продолжал учиться вплоть до 1995 года, успев даже провести год в Гарварде, но, казалось, так и не мог психологически повзрослеть, каждый раз испытывая себя на прочность и стараясь выйти из тени Короны. Причем, вечеринки были далеко не единственным его способом сбежать от реальности и вдохнуть глоток свободы. Фредерик продолжал военную службу, пробегал марафоны, принимал участие в соревнованиях. А в 2000-м году кронпринц и вовсе поразил всех, когда взял — и отправился в опаснейшую экспедицию в Гренландию. «Каждое утро я выходил из палатки и вглядывался вдаль, не слыша ничего, кроме тишины, — рассказывал Фредерик о том опыте. Он не взял с собой ни телефона, ни других средств коммуникаций с семьей, фактически отрезав себя от всего мира на несколько месяцев.
Любовь меняет все
Пока его младший брат мирно жил в замке со своей первой женой Александрой и воспитывал двоих наследников, Фредерик, казалось, все никак не мог найти себя. С чем-то похожим впоследствии столкнется и британский принц Гарри Уэльский: рано лишенный родительской поддержки и любви, он пытался забыться на вечеринках и в объятиях красивых девушек. В случае с принцем Фредериком добавлялось еще и постоянное чувство ответственности наследника, висевшее над ним Дамокловым мечом.
Фредерик был невероятным красавцем — с открытой детской улыбкой и взрослым натренированным телом. Неудивительно, что в список его пассий попадали самые эффектные девушки Дании. На одной из них — датской рок-певице Марии Монтель — кронпринц даже всерьез подумывал жениться, но тут, как можно догадаться, вмешалась королева, которая, узнав об образе жизни знаменитости, тут же поставила сыну ультиматум: либо девушка, либо трон. Собственно, таким же образом Ее Величество избавлялась от абсолютно всех неугодных ей невесток: королевский ценз не прошла ни модель Катя Сторкхольм, ни модный дизайнер Беттина Одум.
«Обычно Фредерик расцветал там, где никто не мог его узнать — там, где нельзя было встретить светскую публику», — рассказывал один из университетских друзей принца. Так наследник датской короны встретил и любовь всей своей жизни — Мэри Элизабет Дональдсон.
Сегодня многие сомневаются в случайности этой встречи — уж слишком сказочно все звучит. Перед тем, как обычная рекламщица по имени Мэри познакомилась с наследником датской Короны, она так же случайно наткнулась на местном рынке в Сиднее на гадалку, которая и предсказала ей скорую встречу с влиятельным иностранцем. «Я тогда подумала, что все это очень забавно, но неважно, — признавалась позднее кронпринцесса. — И все же я всегда интересовалась всем сверхъестественным».
Могла ли она подозревать, что очень скоро предсказание гадалки сбудется? Впрочем, иностранца в те времена в Сиднее встретить было даже легче, чем местного, ведь в 2000-м году город принимал у себя Олимпийские игры. Но заморский принц? Неудивительно, что Мэри не смогла узнать представителя голубых кровей в простом парне по имени Фрэд, который заглянул в бар ее друзей в один из вечеров.
«Что-то щелкнуло во мне», — рассказывала Мэри много лет спустя. Так начался их красивый и очень нежный роман, который логично вылился в датскую «свадьбу века».
Мэри была простолюдинкой, но Маргрете II все же одобрила новую пассию кронпринца, ведь девушка была умна, сдержанна, послушна и, что немаловажно, иностранкой (местная традиция не приветствует, чтобы члены королевской семьи женились на датчанках). К тому же, девушка была готова меняться еще больше, чтобы угодить Ее Величеству: в конце концов, Мэри отказалась от гражданств Великобритании и Англии, перешла в лютеранство, кардинально изменила свой стиль (читайте также: «„Датская Кейт Миддлтон“: 5 модных правил кронпринцессы Мэри») и выучила датский язык.
Словом, в этом союзе было немало расчета. Но была любовь — и это самое главное. В день 14 мая 2004 года в Датском Королевстве случилась настоящая сказка о принце и его Золушке. При виде невесты жених так расчувствовался, что даже пустил слезу. Впрочем, в тот момент едва кто мог упрекнуть его в сентиментальности. Даже, надо думать, его отец.
«С этого дня Мэри моя, а я — ее, — поклялся Фредерик у алтаря. — Я люблю ее и буду всегда ее защищать».
Все спокойно в Датском королевстве
Говорят, Маргрете души не чает в своей невестке из Австралии — во многом благодаря тому, что именно рядом с Мэри ее старший сын, наконец-то, остепенился. Счастливый отец четырех детей и патрон множества благотворительных и общественных организаций, кронпринц Фредерик в последние годы стремительно становится таким наследником, каким его хотела видеть вся Дания. Но, что самое главное, Его Высочество и сам, кажется, преодолел свои детские комплексы и теперь полностью принимает всю ответственность своего высокого статуса.
«Когда мы (с Мэри — прим.ред.) начали обсуждать воспитание наших детей, мы сразу же сошлись на том, что мы будем проводить как можно больше времени вместе с ними, — рассказывает кронпринц, очевидно, вспоминая собственное детство. — Для меня всегда это было важно».
Нет, конечно же, принц не стал идеалом, словно по мановению волшебной палочки. В прессе до сих пор периодически появляются новости о том, что Фредерик перебрал с алкоголем, а его супруга вновь подозревает его в изменах. И мы не исключаем, что в семье кронпары могут случаться кризисы, но, что ни говори, пока Фредерик смотрит на свою семью так же нежно и степенно, как он смотрит на нее на портрете, — мир может быть спокоен.
Семья кронпринца Фредерика, фото, сделанное в честь 50-летия принца, май 2018 года
Фото: Getty Images
