Почему Дональду Трампу повезло меньше, чем Рональду Рейгану

Тэтчер стала первым западным лидером, приехавшим познакомиться с Рейганом. Они были, как небо и земля. Он – престарелый экс-актер из Калифорнии, нарцисс, популист и отнюдь не стратег. Она – дотошная до деталей, с идеальной памятью и острым умом. Историки шутят, что окажись Рейган в подчинении у Тэтчер, он не смог бы провести с ней и недели. Но все же именно тогда, в феврале 1981 года между США и Великобританией вновь зародилась крепкая дружба, а между их лидерами – взаимопонимание и взаимоуважение на всю жизнь. Неслучайно он будет называть ее «лучшим человеком в Англии», а она его – «вторым самым главным мужчиной в жизни».

История иронично повторится через 36 лет, когда в январе 2017 года поприветствовать нового американского президента-популиста (не калифорнийца, но с соответствующим образом жизни) в Белый дом приедет другая британская леди-консерваторша – на этот раз Мраморная – Тереза Мэй. Она тоже станет первым лидером, приехавшим с визитом в обновленную Америку. И тоже прокомментирует свою встречу с заокеанским коллегой высокопарно и самонадеянно: «Природа наших отношений такова, что мы можем быть откровенными и открытыми друг с другом». Но время идет, а особых отношений между США и Великобританией все нет.

В чем же дело?

«Я все делаю по-своему», или как надо разговаривать с американцами

С самого момента своего избрания в начале июля 2016 года Тереза Мэй, конечно же, не могла избежать сравнений с Тэтчер. Обе из консерваторов, обе начинали с не совсем престижных министерских постов и, что самое главное, обе – женщины у руля правительства (феномен хоть и распространенный, но все такой же удивительный для планеты). Тереза, тем не менее, относилась к сравнениям с баронессой спокойнее, чем можно было бы представить. Она не стала объявлять себя ее преемницей, заявив, что «есть только одна Тэтчер» и что она, Тереза, «все делает по-своему».

«Особые отношения» между Великобританией и Штатами – термин не новый, его ввел в обиход Уинстон Черчилль. Историческая связь и единство менталитета во многом помогало странам действовать по-сестрински слаженно, но в этом союзе, увы, младшая и разросшаяся Америка уже давно не считается со старшей, растерявшей все свои колонии Англией. Тэтчер это понимала – и знала, как в этих условиях надо говорить с американцами.

В диалоге с Рейганом Маргарет выла себя в соответствии со своей же мантрой о том, что семья и управление государством – это по сути одно и то же. В их паре с Рональдом Тэтчер выступала в роли жены, а Рейган в роли хозяина их союза, где все решения принимает он, но корректирует их все же женщина. Это была по-женски элегантная и беспроигрышная стратегия – в ее самых ярких эпизодах Железной леди удавалось, например, заставить Рейгана выступить против союзной Аргентины и поддержать Великобританию в войне с Буэнос-Айресом на Фолклендах или же в разгар «холодной войны» начать вести диалог с Горбачевским СССР.

Ей было ради чего стараться. Как и всех ее предшественников, ее откровенно раздражали односторонние действия США в развязывании военных конфликтов (например, в Ливии или в испанской Гранаде, за что она, кстати, потом заставила Рейгана извиниться). Но в большинстве случаев Тэтчер продолжала публично поддерживать союзника (комментируя, что все разногласия между Лондоном и Вашингтоном – это дела «семейные»), даже вопреки желанию своего народа, ведь ею двигала другая, на ее взгляд, более глобальная цель: модернизация ядерных сил Королевства. Не говоря уже о том, что Рейган ей был чисто по-человечески симпатичен. 

Тэтчер тоже была приятна Рональду, так что выбить у президента американскую помощь в создании новых видов ядерного вооружения в Британии Маргарет смогла в относительно быстрые сроки. Желание модернизировать стратегический потенциал своей страны был в ней силен настолько, что она, узнав о том, что Рональд и Горбачев собираются договориться в Рейкьявике вообще о ликвидации ядерного оружия, тут же собрала всю свою решимость, чтобы отговорить союзника от такого шага. Она ясно понимала: в условиях холодной войны об отказе от ядерного потенциала не может быть и речи, ведь в этом деле никто не может быть до конца уверен в честности друг друга. В конце концов, с Карибского кризиса прошло слишком мало времени. Сокращение – да. Ликвидация? Ни в коем случае. Рейган послушался.

Соглашение между Рейганом и Горбачевым так и не состоялось. Модернизация британских ядерных сил прошла более, чем успешно. В последствии США и Россия (при советской власти в том числе) подпишут как минимум четыре договора, ограничивающих ядерный потенциал двух стран. Один из них, Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности, через четыре года подпишут непосредственно Горбачев и Рейган. Разумеется, после консультации с Маргарет.

Дональд на Рональда

Трамп в отличие от Рейгана не сразу стал вникать в ядерные дела своей страны: большой резонанс получил эпизод, когда в разговоре с Владимиром Путиным на предложение российского президента продлить договор СНВ-3 (соглашение между РФ и США о взаимном сокращении ядерных боеголовок) Трамп поинтересовался у помощников, что это вообще такое. А затем раскритиковал документ из-за того, что он был подписан при Обаме.

«Ядерка» для Трампа – важный инструмент манипуляций и спекуляций (этим был известен и Рейган), что заметно из его выступлений по проблемам Северной Кореи, а также – из последнего – по иранской сделке, из которой Трамп вознамерился выйти в начале месяца. Известно, кстати, что Тереза Мэй попыталась в личном разговоре убедить республиканца  этого не делать. Но тщетно. 

Их первая встреча в Вашингтоне была чуть ли не дословным повторением теплых переговоров между Тэтчер и Рейганом. Они не уставали отвешивать друг другу комплименты, подчеркивая «особость» своих отношений. Мэй даже впоследствии назовет Трампа «джентльменом». И это несмотря на то, что во время избирательной кампании будущего президента, Мэй открыто считала Трампа выскочкой. Очень непохоже на Тэтчер, которая в свое время ждала избрания Рейгана, затаив дыхание.

Маргарет стала исторической фигурой в «холодной войне» – прежде всего потому, что способствовала началу диалога между Востоком и Западом. Мэй же с завидным постоянством продолжает выступать против России и призывает «защитить Европу от русских». Несмотря на то, что ее изначальной задачей было вывести Великобританию из ЕС, она лично всегда была сторонницей того, чтобы ее страна продолжала быть частью Европы. Трамп, как известно, против всяких интеграций (последний пример – выход США из ЮНЕСКО) и за развитие двусторонних отношений. В этом он тоже похож на Рейгана, при котором, кстати, Штаты также среди прочего выходили из ЮНЕСКО. Но у Рейгана была союзница Тэтчер. А у Трампа таковой нет.

Англо-американские отношения не просто не сложились, они испортились, когда Мэй и Трамп вступили в конкретную словесную баталию после теракта в Лондоне (тогда президент обвинил Скотланд-Ярд в том, что они следили за террористами и вполне могли предотвратить трагедию). Премьер публично осудила слова Трампа. Словом, на «семейную» ссору было мало похоже.

Быть может, если бы Тереза хоть чуть-чуть походила на Маргарет, Дональд Трамп был бы куда сдержаннее в своих выступлениях, а, главное, не был бы в плохом смысле белой вороной на мировой арене, имея адекватного союзника в Восточном полушарии. Но Мэй – не Тэтчер (хотя при желании она могла бы запросто сделать из Дональда Рональда). Так что, похоже, Трампу придется продвигать свои взгляды в одиночку, без поддержки традиционной подруги-Англии.