Почему женщины не хотят иметь детей

Банальным ответом на этот вопрос была бы проповедь о моральном разложении, обществе потребления, эгоизме, атеизме и прочая и прочая.

На самом деле все, что происходит, совершенно логично и, более того, оправданно. 

Делают ли белочки аборты?

Еще две с лишним тысячи лет назад Овидий упрекал женщин, делающих аборты, в том, что те «хуже диких зверей». 660 лет назад Боккаччо в «Вороне» вылил на современных ему дам ушат помоев, назвав их «низменнейшими из самок» — на том основании, что все прочие зверюшки нежно пестуют своих детенышей и только самки человека противоестественными способами травят плод в своей утробе, «так что во всей Италии не найдешь неободранного можжевельника (кору которого они используют в этом дрянном деле)».

Мнение о том, что аборты и контрацептивы есть подлейшее изобретение человечества, до сих пор является утверждением банальным и, как то вообще часто бывает с банальностями, неверным. Звери тоже эффективно контролируют свою рождаемость. Правда, аборты они делать не умеют, поэтому у них работает другая схема — нежеланное потомство либо бросают, либо съедают непосредственно в момент рождения.

Чтобы понять, почему так происходит, нужно внимательно рассмотреть несколько принципов так называемой «популяционной динамики».

На этот счет существует одна любопытная теория. Согласно ей, все виды, обитающие на нашей планете, используют одну из двух популяционных стратегий: r-cтратегию и К-стратегию. «R-стратегия» — это почти ничем не регулируемое размножение. Едва достигнув половой зрелости, самки этих видов начинают почти безостановочно производить на свет потомство без оглядки на внешние условия, наличие корма, тепла, места и прочих ресурсов, необходимых для выживания этого потомства. К видам, практикующим такую стратегию, относятся бактерии, большинство насекомых, рыб, головоногих и даже некоторые млекопитающие, например, кое-какие грызуны. Смертность потомства у таких видов огромна, но тем не менее даже она не спасает популяцию от чрезмерного разрастания, в связи с чем видам, практикующим r-стратегию, приходится проходить стандартную процедуру: популяционный взрыв, коллапс, стабилизация.

Как только концентрация вида становится чрезмерной, начинает страдать кормовая база, распространяются инфекции, включаются механизмы паники — вариантов коллапсов бывает много. Но все они приводят к тотальному уничтожению большинства животных, в эту популяцию входящих. Лемминги, несущиеся толпами в море, или саранча, устилающая своими умирающими телами южные города, — самые известные образцы таких коллапсов. После коллапсов идет период относительно благополучной стабилизации, когда опять можно безнаказанно размножаться. Потом все повторяется заново.

«К-стратегии» придерживаются почти все крупные млекопитающие и большинство видов птиц. Эта стратегия заставляет вид самостоятельно контролировать свою численность разными способами. Два самых популярных — это воздержание и умерщвление потомства.

Воздержание обычно выбирают звери-одиночки, такие как тигры, барсуки, зяблики, медведи или, скажем, тундровые волки. Для таких видов характерно наличие собственных «охотничьих угодий» — территории, которая контролируется одним самцом либо супружеской парой. Молодые животные, которые пока не нашли себе угодий, вынуждены придерживаться целибата. Стайным и стадным животным больше присущ метод уничтожения нежелательного потомства. В этом случае незадолго перед родами у самок включается механизм «проверки популяции». Если обилие тел сородичей вокруг вызывает у нее беспокойство, если она не может находить себе качественный корм, если условия для выращивания детенышей она оценивает как неблагоприятные — шансы на то, что мамаша не сожрет детенышей или не бросит их на произвол судьбы, очень невысоки. (Об этом хорошо известно работникам зоопарков, которые вынуждены принимать особые меры безопасности в момент беременности самок с К-стратегией — переводить их в закрытые вольеры, ограждать от внимания посетителей и т.д.)

Надо тут еще добавить, что К-стратегия не является панацеей — если по каким-либо причинам она не срабатывает, то станадартная трагедия «взрыв–коллапс–стабилизация» постигает и вид с К-стратегией.

И царица, и приплод

Человек изначально — стопроцентный носитель К-стра­тегии. Но так как мы принадлежим к чуть ли не единственному виду, который умеет искусственно увеличивать базу своих ресурсов, то наша популяция практически всегда находилась в состоянии «перед взрывом». Изыскивая все новые и новые способы добычи и консервации пищи, возведения жилищ и сотрудничества, мы почти всегда умудрялись держать свою плотность на пределе. За что и расплачивались, периодически попадая под голод, войну и мор — три основных внешних регулятора, работающих по принципу «r-стратегии».

Но, конечно, это не относилось к крупным городам — во все времена они были черными демографическими дырами, где детей рождалось крайне мало. Древний Рим, современные Москва и Нью-Йорк — везде одна и та же песня. При такой скученности расселения мы практически перестаем размножаться. Мегаполисы всегда работают как ловушки, которые постоянно собирают в себя людей из деревень и сел и потихоньку… нет, не истребляют их в прямом смысле, но как бы стерилизуют. Разными способами, зависящими от исторических особенностей.

Это может быть резкое поднятие брачного возраста, чудовищная дороговизна брачных обрядов, реклама контрацептивов, создание институтов монашества, легализация абортов или обилие инфекций, косящих детей до 10 лет, но ни один мегаполис мира не растет естественным путем — только за счет приезжих из не столь густо заселенных областей, которые уже во втором-третьем поколении низводят свою фертильность до минимума.

Да, за последние 100 лет человечество (невзирая на две мировые войны) увеличило свою численность в четыре раза — за счет фармацевтической, сельскохозяйственной и пищевой революций. Проще говоря, люди стали дольше жить. Но там, где происходит масштабная урбанизация и основная часть населения перебирается в крупные города, происходит мгновенная стабилизация роста рождаемости с последующим ее угасанием. В результате практически вся Европа, США, Россия и Япония последние десятилетия показывают лишь естественную убыль населения.

Конечно, все люди разные, и не все попадают под фертильный пресс мегаполисов. Какое-то время назад в Интернете почему-то пользовалась большой популярностью следующая незамысловатая картинка. На ней изображен город, разделенный на две половины — солнечную и теневую. Там, где тень, — забитые мусорные баки, небоскребы, пивные банки и окурки на тротуарах. Здание с табличкой «Центр планирования семьи» хищно щерится на зрителя зловещими окнами, а перед ним стоит только что вылезшая из «феррари» девица в коротком топе с надписью «Sex». И со странным выражением эта жертва сумерек смотрит на солнечную часть, где зелень, где церковка, деревянные домики, где птички на заборах вдоль тротуара, по которому вышагивает румяная молодка в платочке — при четырех краснощеких детишках. В общем, живопись из разряда «Женщины, одумайтесь, давайте скромнеть и рожать!»

Но художник, руководимый самыми благими намерениями, перестарался. Рисунок у него получился слишком правдивый. Да, так получилось, что огромная часть населения добровольно уступает другим свое главнейшее биологическое право — плодиться и размножаться. Получая взамен футболки, машинки и такую небесспорную радость, как свободный секс. А также возможность проводить день — в душном офисе, вечер — в толкучке ночного клуба, а ночь — в клетушке на -надцатом этаже в окружении сотен других спящих тел. И еще они выплачивают налоги в пользу тех, кто безмятежно наполняет этот мир своими хромосомами, получая за это иногда весьма приличное государственное вспомоществование.

Почему-то именно такое поведение называют себялюбивым и эгоистичным — вопиющая несправедливость! Хотя вообще-то многодетным матерям, бережно пестующим своих отпрысков, стоило бы сказать огромное «спасибо» тем девицам в топиках, которые, дай бог, заведут одного ребенка к сорока годам. Именно благодаря им у детишек многодетных мам есть дешевое молоко, бесплатное обра­зование и возможность не оказаться в 18 лет в окопе на одной из войн, кардинально решающих проблему перенаселения…

Либеральное общество позволяет рожать тем, кто хочет рожать, и не мешает вести жизнь бесплодную и одинокую тем, кто, попав под ярмо К-стратегии, не видит такой уж необходимости в детях.

У мужчин

Кстати, не только женщины являются носителями и исполнителями К-стратегии. Еще 50 лет назад этолог (так называют ученых, занимающихся психологией животных) Конрад Лоренц опубликовал статью о гомосексуальном поведении самцов лабораторных мышей в условиях перенаселения. С тех пор нарушения сексуальных функций у животных, живущих слишком скученно, фиксировалось многократно. Равно как и «отцовский каннибализм», «повышение агрессивности молодняка» и прочие нестандартности.

Гомосексуальность — в этом плане одна из вариаций К-стратегии. Другая же — «предпочтение неполовозрелых сексуальных партнерш» — уже гораздо менее приемлема в человеческом обществе. Не так ли?

Вряд ли мы станем приветствовать приступы панического безумия, заставляющие самцов убивать без цели и без смысла всех представителей своего вида, до которых он сумел дотянуться. А ведь это все та же самая К-стратегия… Хотя у нее бывают и более мягкие методы. Например, полное отсутствие интереса к сексуальной практике вообще, асоциальность и апатия. 

Частные выводы

Что же делать? Все кафе, где я была, заполнены девушками, которые рассказывают друг другу, как страстно они хотят ребенка, а потом идут в аптеку и покупают новую порцию противозачаточных таблеток. Или презервативы. Потому что те, с кем они сейчас спят, пока не готовы стать полноценными отцами потомства. Но если подумать, кто вообще сейчас спрашивает мужчину, готов он или нет?! Девушка с образованием и сама прекрасно прокормит своих детей. Она говорит, что хочет сначала создать семью? Так ребенок — это и есть семья, недаром большинство браков в России до сих пор заключается «по залету», и родственники очень удивляются, если приходят на свадьбу, где невеста не беременна.

Если хорошо покопаться в психологии девушек в кафе, то выяснится, что они хотят для своих потенциальных детей не столько надежного отца, сколько пространство. Если вы живете в большом городе, в многоэтажном доме, ездите в общественном транспорте, работаете в большой компании, смотрите телевизор и видите не меньше тысячи новых человеческих лиц за день, вы почти стопроцентно включены в программу К-стратегии, пусть даже вы чудовищно далеки от идеологии child-free.

Вы будете искать себе оправданий. Говорить, что у вас ближайшие два года — самые важные для карьеры. Что, пока не хватает средств на хорошую английскую школу, только сумасшедшая может решиться родить. Что нужно еще чуть-чуть пожить для себя… Но все это на самом деле не имеет никакого значения. Тем, кто хочет захотеть ребенка, нужно просто написать список всех этих противопоказаний, аккуратно спустить его в унитаз и отправить туда же противозачаточные таблетки. А потом набраться терпения.

К-стратегия так сразу не сдастся. Она может вызывать у вас беспокойство и уныние во время беременности. Она иногда приводит к депрессии у недавно родивших женщин, у которых порою беспричинных слез бывает больше, чем молока. Она может вызывать приступы паники, когда женщина трусливо держит на руках собственное новорожденное дитя, не чувствуя ничего, кроме того, что с изнанки в череп бьется мысль: «Зачем я все это cделала!» Именно поэтому, кстати, небезопасно соглашаться на пропаганду центров сознательного родительства и прочих желающих принять у вас роды на дому в ванной.

Лучший способ потратить деньги — забронировать отдельную палату в хорошем роддоме, где за вами и ребенком все время будут присматривать. Устроите истерику — дадут таблетку. Не захотите кормить — пришлют тетеньку, которая массирует грудь. Роддом — это такая импровизированная деревня, которая на время выключит вас из привычной городской среды. Кстати, послеродовая депрессия чаще всего проявляется, когда счастливая мать с ребенком попадает наконец-то домой, и тут же приезжает куча друзей, которым надо бесконечно заваривать чай, а параллельно начинает разрываться телефон: «Как baby? Сколько весит? Как сама? Да, кстати, ты не помнишь, где лежит подшивка наших контрактов»?