11 декабря 2017 года муж Маргариты Грачевой вывез ее в лес, где полтора часа пытал, а потом отрубил кисти рук. К счастью, женщина выжила. После многочисленных операций врачи смогли пришить Рите одну руку (ее функции восстановились примерно на 20%), а вот вторую спасти не удалось — вместо нее Грачевой поставили бионический протез. Потом были месяцы реабилитации и изматывающие суды, в результате которых мужа Риты приговорили к 14 годам лишения свободы.
К тому моменту история Маргариты Грачевой уже широко освещалась в СМИ и вызывала ожесточенные дискуссии в интернете. Разумеется, многие люди искренне сочувствовали девушке. Но нашлись и те, кто — вопреки логике, здравому смыслу и просто человечности — начали обвинять саму Маргариту Грачеву в произошедшем. «Двуличная дама, сама провоцировала мужа», «Не зря руки отрубил», «Шаталась, изменяла ему, вот и получила по заслугам», «Муж просто психанул», — писали они.
В похожей ситуации оказалась и 14-летняя американка Элизабет Смарт, которая была похищена из спальни собственного дома в 2002 году, и последующие девять месяцев провела в плену у преступников. Когда Элизабет удалось выбраться на свободу, многие люди стали задаваться вопросами: а почему девочка не оказала сопротивления при похищении? Почему не попыталась позвать кого-то на помощь? И, наконец, по какой причине выбор преступников пал именно на Элизабет Смарт?
Эти случаи являются наглядными иллюстрациями такого опасного явления как виктимблейминг (от англ. «victim blaming» — обвинение жертвы).
Что толкает людей на то, чтобы обвинять пострадавшую сторону?
Психологи выделяют несколько причин, по которым люди склонны возлагать вину на жертву. И первая из них — это вера в справедливый мир. Впервые об этом феномене заговорил преподаватель социальной психологии университета Ватерлоо Мелвин Лернер. В 1966 году он провел эксперимент, который доказал: одного лишь наблюдения за тем, как наказывают невиновного человека, достаточно для того, чтобы окружающие начали искать в нем изъяны.
В ходе эксперимента Лернера девушку посадили за стол и дали ей математические задачи, за неправильные решения которых ее били током. За происходящим попросили наблюдать 72 студентов, которые не подозревали, что перед ними находится актриса, которая только притворятся, что получает разряды тока, поэтому первое время они сильно переживали за нее. Но чем дольше продолжался эксперимент, тем сильнее менялось отношение наблюдателей к девушке. Они начали критиковать ее умственные способности, внешний вид и характер. Эта возрастающая беспричинная злость на невиновного человека, по мнению Лернера, и является результатом стремления общества к справедливости. Не видя реальных доказательств того, что жертва заслуживает жестокого наказания, мы начинаем выдумывать их самостоятельно.
Но почему мы так отчаянно хотим верить в справедливость этого мира? Потому что, если справедливости не существует, то каждый из нас тоже может стать жертвой. «В данном случае включается защитная реакция: „Я же правильная и хорошая, не совершаю таких поступков, как она; поэтому меня не изнасилуют/не ограбят/не подвергнут публичному осуждению“. Но на самом деле, никто из нас не застрахован от несчастий. И подобная позиция не сможет никого уберечь», — поясняет психолог Айна Громова.
Вторая причина виктимблейминга — это привычка «навешивать ярлыки» и использовать штампы. «Люди мыслят на основе определенных ярлыков и штампов, которые упрощают жизнь, — рассказывает Айна Громова. — Для чего они вообще нужны? Прежде всего, ярлыки и штампы помогают нам быстро построить мнение и отреагировать на ситуацию, не вникая в ее детали, при минимальных затратах энергии и мозговой нагрузки. Например, если взрослого человека спросить: «Как тебя зовут?», он назовет свое имя на автомате, не задумываясь ни на секунду. Ведь его имя — это определенный штамп, который он заучил еще в детстве наряду со многими другими. Например, «бизнесмены — негодяи», «старшие всегда правы», «политики — лжецы» или «с хорошими людьми не случается ничего плохого».
«Жертва сама виновата» — это штамп из той же серии». Используя его, человек испытывает облегчение. Во-первых, он не стал тратить силы на то, чтобы разобраться в ситуации. Во-вторых, он в очередной раз удостоверился в мысли, что неприятности случаются только с теми, кто сам на них нарывается.
Повлиять на возникновение виктимблейминга может даже способ подачи информации об инциденте, который используют его свидетели или журналисты. «Сравните три фразы: „Иван изнасиловал Татьяну“, „Татьяну изнасиловали“, „Татьяна — та женщина, которую изнасиловали“, — предлагает Айна Громова. — В первом случае совершенно очевидно, кто жертва, а кто преступник. Во втором — с Ивана как будто бы сняты обвинения. А в третьем — факт изнасилования преподносится как характеристика самой Татьяны, факт ее биографии. Поэтому в зависимости от того, как подается информация, будет меняться и общественное мнение».
Этот тезис также подтвердил эксперимент, проведенный Лаурой Ниеми, доцентом кафедры психологии Гарвардского университета, и Лайан Янг, профессором психологии Бостонского колледжа. Они раздали двум группам испытуемых карточки с описанием одно и того же преступления. Тексты были практически идентичны, все детали сохранены. Различие состояло лишь в том, как были построены предложения. На карточках первой группы имя жертвы стояло в позиции субъекта («Лиза была изнасилована Дэном»), а на карточках второй группы — в позиции объекта («Дэн изнасиловал Лизу»). Результаты эксперимента показали: если жертва описывается с позиции субъекта, то это повышает вероятность виктимблейминга сразу в несколько раз.
Кто может стать жертвой виктимблейминга (и каким он бывает)?
Психолог Айна Громова отмечает, что столкнуться с виктимблеймингом может каждый из нас в различных жизненных обстоятельствах. Например, если у вас вытащили из сумочки кошелек, то кто-то может сказать: «Сама виновата, нужно было быть внимательнее». Или если вас обсчитали на рынке, найдется человек, который резюмирует: «Надо было проверять сдачу на месте. И вообще, могла бы взять с собой маленькие весы, чтобы тебя никто не обвесил».
«То есть любую ситуацию можно развернуть таким образом, что пострадавший станет виновным, — поясняет психолог. — И все-таки самые опасные случаи виктимблейминга чаще всего связаны с домашним насилием и сексуальными домогательствами. Ведь обвинять в происходящем жертву могут не только окружающие, но даже ее абьюзер. В качестве примеров можно привести такие явления как газлайтинг (умышленное искажение фактов, которые запутывают жертву и заставляют ее поверить в то, что с ней что-то не так) и слатшейминг (обвинения в адрес красивых женщин из разряда: «Если ты так выглядишь, то сама провоцируешь мужиков на насилие»).
По каким фразами можно распознать виктимблейминг?
«Ты должна была понимать, что произойдет, когда соглашалась прийти в нему домой»
«Ты вообще пыталась сопротивляться?»
«Тебе не следовало пить алкоголь»
«А чего ты ожидала, надевая это платье?»
«Ты первая начала с ним флиртовать»
«Потому что нечего шататься по темным переулкам ночью. Приличные девушки не возвращаются домой так поздно»
«Ну да, он приставал к тебе, но не изнасиловал же»
«Ты просто все преувеличиваешь»
«Почему ты не рассказывала об этом раньше?» и так далее
Почему виктимблейминг опасен не только для психического состояния жертвы, но и для общества в целом?
Когда на жертву набрасываются с обвинениями, это лишь усиливает ее собственные страдания и чувство стыда. «Это, в свою очередь, приводит к тому, что жертва закрывается в своей «раковине», в отчаянии наблюдая за тем, как ее насильник избегает заслуженного наказания. Она молчит, боясь новой порции общественного осуждения, поэтому не обращается в полицию. И в результате вскоре появляется новая жертва. Так беда одного человека, которого общество заставило замолчать, начинает затрагивать и других людей в социуме, становясь глобальной проблемой, — говорит психолог.
На самом деле, когда мы все эволюционируем в своих взглядах на мир, то поймем, что есть такое явление как субъектность каждого отдельно взятого человека. Как бы ни выглядела, что бы ни делала женщина, у мужчины нет никакого морального права причинять ей вред. В преступлении всегда виноват преступник, а не жертва».
Фото: Getty Images
