Секс, власть и миллионы долларов: история вражды двух самых богатых женщин Позолоченного века (и их пути в высшее общество)

«Статус, хруст в кошельке и шик — американские блюда, которые подавались холодными, но не для женщин „Золотого века“. Равные силы в войне за превосходство и вершину социальной лестницы дали возможность двум девушкам потратить колоссальное количество денег в Нью-Йорке» — звучит, как сюжет для романа, но это было правдой, которая до сих пор покрыта завесой не только сигаретного смога, но и различных таинств.

Быть женой или любовницей — главный выбор, который стоял перед Элвой Вандербильт и Арабеллой Хантингтон. Каждая из них преследовала одну цель, добиваясь ее похожими путями.

«Хитрость — талант эгоистов», — однажды сказал О. Мирабо, но, произнося данные слова, он не подозревал, насколько точным станет это высказывание, которое идеально подходит для отмеченных выше девушек. Казалось, что заполучить богато украшенный особняк через наготу женского тела, — не такая сложная вещь для девушки, которая работает в заведении, предоставляющее сексуальные услуги.

Долгие ночные часы сопровождались хорошим вознаграждением, но этого было слишком мало для подъема по социальной лестнице, особенно, когда общество в девушке ничего не видит, кроме ее тела. Данную проблему в «Золотом веке» решали через законный брак с состоятельным мужчиной — такая схема устраивала обе стороны: женщина здесь играла роль обеспеченной законной жены, а мужчина — роль «преследователя» за молодым телом.

Арабелла и Элва надеялись, что жизнь в роскошном доме с бизнесменом поможет им приблизиться к городской элите «the 400», корни которой произрастают из старого голландского Нью-Йорка. Искусные до женской хитрости главные прелестницы старались подобать истинным светским львицам, увлекаясь модой, определенного рода вечеринками и произведениями искусства.

Обе смогли приобрести особняки, находящиеся всего в пяти кварталах друг от друга на Пятой авеню: Элва на 52-й улице, Арабелла на 57-й.

Сексуальная оплошность Арабеллы или намеренный шаг на первую ступень к «успеху»?

Вокруг этой особы ходило множество различных и чаще всего не лестных слухов. Если бы вы задавались вопросом «Каково быть любовницей одного из бизнесменов „Большой четверки?“, то Арабелла с легкостью смогла бы на него ответить.

Коллис Поттер Хантингтон заставлял девушку более десяти лет скрываться под маской «фаворитки». На тот период времени она называла себя миссис Джон Д. Уоршем, оправдывая это тем фактом, что ее бывший супруг скончался в год рождения сына, а именно в 1870.

В современном мире существует фраза «Интернет помнит все», но в «Золотом веке» за память отвечал Нью-Йорк. Через значительное количество времени грань между «проституткой» и «светской леди» до сих пор прослеживалась, ведь в любом из случаев можно сказать, что Арабелла коммерциализировала свой грех.

По этой причине в 1920 году респектабельная матрона «пожелала» девушке с низкой социальной ответственностью отправиться в ад за свой шаг к мнимому успеху. Видеть, как тебя обходит главная соперница, — ужас, который пришлось испытать жене Хантингтона, без того тонувшей в золотой трясине светской жизни.

Стоит заметить, что на долю девушки выпали тяжелые испытания, начиная с детства. Девочка родилась в условиях крайней бедности, в то время был 1850 год. Когда штат Вирджиния, где Арабелла появилась на Свет, был сожжен дотла в последние дни Гражданской войны, девушка достигла совершеннолетия.

Мать девочки стала вдовой, которая пыталась выжить и прокормить четырех братьев и сестер нынешней миссис Хантингтон. Женщина была обречена на новую жизнь, которую окружили трудности, обрекая на похожую участь старшую дочь.

Насколько случайной была встреча девочки-подростка и крупного железнодорожного магната, судить сложно, но стены захудалого заведения в Ричмонде свидетельствуют о их знакомстве.

В историях, которые пропитаны романтикой, всегда найдутся скелеты в шкафу. На данный момент постепенно раскрываются многие факты, которые девушка старалась аккуратно завуалировать: например, исчезли некоторые важные архивы, указывающие на боязнь огласки в социуме.

На момент написания статьи удалось выявить некоторые недостающие ранее детали: во время проживания в Ричмонде Арабелла имела некие связи с Джоном Арчером Уоршемом. Мужчина был женат, но это не мешало ему строить свой бизнес на «грязной наготе» и азартных играх, куда по некоторым данным попала девушка.

Для появления в подобных местах нужен пропуск в виде толстого кошелька, который мог наполниться хрустящими купюрами или же превратиться в пустоту, где не найдется «медный» — развлечения истинных бизнесменов!

Исходя из собранной информации, можно предположить, что по прибытии в Ричмонд между 1867 и 1870 годами, Коллис Хантингтон знакомиться с юной девушкой, которая отчаянно пытается найти «себя» в роли обеспеченной жены бизнесмена — не трудно сложить последний пазл в этой истории под псевдонимом «Первая встреча».

Нет ничего сексуальнее, чем корсет на изогнутом женском теле. Арабеллу можно было причислить к идеалу красоты «Золотого века»: голубые глаза, напоминающие сердце океана — такие же огромные и бездонные, пышные формы, густые волосы, которые, подобно волнам, плыли по ее гладкому телу, напоминая не устоявший под лучами солнца шоколад.

Нередко для ее нарядов были характерны открытые плечи и дешевые пестрые шелка с оборками, которые несмотря на свою бедность в украшении, придавали больший шарм девушке — ее красоту не могла испортить даже самая жалкая одежда.

Неудивительно, что такая выразительная внешность вызывала ажиотаж вокруг девушки. Можно было догадаться, что хитрец Уоршем не был исключением, который смог устоять против красоты Арабеллы. Между ними определенно прослеживалась связь, которая вызывает достаточное количество вопросов.

Интересным фактом в биографии девушки становится внезапная беременность, при этом молодая мать называет себя миссис Уоршем, хотя никогда не являлась женой Арчера. Чей ребенок был под сердцем у Арабеллы? Никто не знает. Существуют лишь теории о незаконнорожденном младенце. Сама девушка утверждала, что это сын Уоршема (и назвала мальчика в честь отца).

Узаконить отношения с отцом ребенка не удалось, но завести новую семью и исполнить мечту об обеспеченной жизни, где нет места бедности — вполне получилось.

Созависимость

Если Арабелла могла влиять на Хантингтона своей женской натурой и манипулировать красотой, то магнат в свою очередь мог влиять на свою супругу социальным состоянием и суммами.

В 1871 году прекрасная дева пишет письмо своему богатому мужу с мольбой об одолжении денег для переезда сестры из Техаса. «I am ashamed to ask you but you have been so kind… I am perfectly willing to agree to any proposition you may make» («Мне стыдно просить вас, но вы были так добры… Я с готовностью соглашусь на любое ваше предложение»). Унижения и внутренняя тоска всегда будут сопровождать зависимого от «легкой» роскоши, которую окаймляет блажь.

Работа в Ричмонде научила Арабеллу эротическому искусству, которое, естественно, превосходило все старания чопорной и достаточно взрослой жены магната. Будучи порядочным человеком, Коллис не посмел оставаться в браке со своей супругой, которая была истощена спасением их семьи, когда та была на грани бедности.

Может казаться, что эта история про грязные намерения, с помощью которых Арабелла пытается изменить свою жизнь в дешевых шелках, но эта иллюзия растворяется после находки писем, где девушка прелестно ведет переписку с любовницей приемного отца, раскрывая себя, как надежного и любящего человека.

«Dearest Belle, you have always been so good to me» («Дорогая Белль, ты всегда была так добра ко мне»), — писала Клара. Если раньше во главе государства под именем «Роскошная жизнь» правили пошлость и грязь, то теперь можно заметить настоящую химию между Белль и Коллисом, основываясь на более глубоком проникновении в их историю.

Интересным фактом, сопутствующим данным персонам, служило общее понимание некоторых непопулярных принципов: например, крупный магнат и его супруга испытывали истинное отвращение к любому проявлению расизма — они полностью поддерживали образование афроамериканцев, спонсируя такой непопулярный феномен в обществе. Коллис даже нанимал «цветных» людей, несмотря на ярое неодобрение социальной среды.

Следующая ступень — особняк!

Для провинциалки, которая зарабатывала деньги в местах не самого пристойного характера, Арабелла оказалась не только хитрой, но и действительно умной. Она старалась развиваться себя: особое предпочтение прослеживалось в сфере изучения языков и истории.

Находясь в статусе любовницы бизнесмена, Белль могла занимать средства у своего «покровителя», но не для трат на блестящую пыль, которую можно было бы пустить в глаза тем же единомышленницам, почетно нарекавшими себя «светскими львицами», а для покупки квартиры. Стратегия, которую выбрала девушка, увенчалась успехом: покупая недвижимость на Манхэттене, а затем продавая ее, например, тем же Рокфеллерам, Белль смогла вернуть все средства, которые занимала у богатого любовника. К концу 1870-х годов неопытная предпринимательница стала обладательницей собственного особняка на 54-й улице, недалеко от Пятой авеню.

Стиль, контрастные вещи, изобилие красных оттенков, которые всегда характеризовали чувство страсти, и большая кровать, покрытая бархатом — атрибуты в интерьере роскошного особняка, усыпанного громким смехом и ненасытностью любовников.

Особое место, которое было воплощением изящества и страсти — казалось бы, вещей противоположных, — гримерная Белль. Сколько богатых убранств носила в себе эта комната, настолько была пропитана стонами влюбленных! Нитки жемчуга пронизывали пространство, украшая зеркала из благородных пород дерева и перламутра. Изображения купидонов были далеко не последними фигурами в комнате, где рождалась «любовь». Они пускали свои стрелы в сердца, ярко пылающие в ночи.

Вскоре, к середине 1880-х годов, иметь особняки перестало быть модным, но конкуренция среди элиты стала только зреть. Соперничество с Асторами стало единственным фактом, который мог связать соперниц в лице уже замужних Белль и Элвы. Обе были разорены, стремясь опередить главных конкурентов в борьбе за вершину статусной лестницы и звания «Самая богатая»…

Для решения поставленной проблемы в 1883 году был объявлен костюмированный бал, где Элва Вандербильт предстала перед гостями в бархате и драгоценных камнях, воплощая образ «венецианской принцессы». Девушка буквально ворвалась в крепостные стены грозной миссис Астор, ведь она осмелилась не отправить приглашение дочери строгой миссис до тех пор, пока общественный арбитр не смягчился.

Незаурядным стал дресс-код, который представила компания Alva, ведь наряды должны были соответствовать одноразовым костюмам, которые являлись целым состоянием — пошив одного костюма приравнивался заработку швеи за десять лет. Стоит отметить, что бал открыл новые горизонты экстравагантности, которые историк экономики Торстейн Веблен в 1899 году назвал «демонстративным потреблением».

Неважно, сколько сумм было потрачено миссис Хантингтон на искусство, моду и дома, но она ни за что не получила пропуск на любое из светских и не только мероприятий, которые возглавляла ее главная соперница в борьбе за «счастье» — роскошный бал Элвы был недоступным. В отличие от переодетой «венецианской принцессы», Арабелла никогда не подвергалась отказу от чувства собственного достоинства или истинного наслаждения от шедевров моды и искусства, которые не покорялись времени.

Forever young

Как и любая девушка, Белль была ненасытна до новых дорогих нарядов, которые были способны подчеркнуть ее приобретенный статусный вид, ведь на тот момент она стала женой уважаемого человека, которому нужно соответствовать. Она пыталась убежать от бедного прошлого, повествующего о дешевых тряпках, которые в тех кругах называли «одеждой». Когда мода на роскошные особняки скончалась, Арабелла решила заказать свой портрет.

За время брака девушка не утратила своей природной красоты, которую на холсте смог запечатлеть французский художник, Александр Кабанель, пользующийся успехом среди новоиспеченных состоятельных леди Европы и Соединенных Штатов.

Из-под его кисти вышел портрет, который очень тонко и беспрекословно описывает женскую натуру: дорогой каштановый бархат опоясывает тело красавицы; корсет плавно обволакивает талию, подчеркивая молодую и пышную грудь, по которой плавно сползают шелковистые пряди волос. Особе внимание притягивают аксессуары: развернутый веер, который добавляет «легкость» картине; цветочный корсаж и розовая атласная накидка на спинке стула, перекликающиеся между собой контрастами. Об уверенности девушки свидетельствуют очки, сопровождающие наклоненную к смотрящему голову в легкой надменности.

В 1900 году становится известно о смерти магната, который оставил половину колоссального состояния супруге. Вместе с Колиссом умерла и надежда на получение статуса в светском обществе.

По этой причине Белль отчаялась и решила потратить все средства на покупки для собственного удовольствия. Ей двигало огромное желание превзойти «светских львиц», которые были бы рады ей полакомиться, ведь в их глазах она стала мишенью для обсуждений, когда речь заходила о неудачах.

Арабелла потратила внушительную сумму на жемчуг, о котором могла только мечтать, будучи типичной провинциалкой. Она стала обладательницей самого большого количества «перламутровых бусин»: всего один комплект, купленный в 1906 году, обошелся в ошеломляющую сумму в 300 000 долларов, сейчас это почти 10 миллионов долларов.

Говоря о ненасытности Белль, стоит упомянуть о колоссальных суммах, которые были оставлены в модных домах Worth, Doeuillet и Lanvin. Американская пресса удивлялась такому множеству томоженных пошлин за импортируемый французский шик в виде одежды. Согласно одной из квитанций, в 1912 году девушка потратила свыше 4000 долларов только на нижнее белье — сегодня это стоит 132 00 долларов.

Можно представить, насколько бесподобными были вышивки на таком дорогом белье. Стоит только догадываться, к чему были все эти колоссальные траты…

И Элве, и Белль повезло во втором браке. Элва, верная себе, вышла замуж за другого богатого нью-йоркского светского льва, Оливера Бельмонта. Белль, как подобает истинной бунтарке, вышла замуж за своего племянника.

Его звали Генри Эдвард Хантингтон. Он давно питал нежные чувства к очаровательной красавице, сумевшей пленить его сердце. Он знал, что девушка была любовницей родного дяди, у которого он работал в качестве лейтенанта на железной дороге. Взаимоотношения между ними могли считаться настолько хорошими, что магнат оставил достаточно лакомый кусок своего состояния племяннику, который не оставил даже жене.

Несмотря на тот факт, что девушка технически приходилась молодому человеку тетей, его не останавливали отказы Белль на жесты, указывающие на ухаживания за ее особой. Даже в свои пятьдесят она для него оставалась объектом воздыхания, который никто не смог затмить.

Наследство — последний шанс на спасение

Возвращаясь к Элве, хочется заметить, что цикл социального восхождения для нее не останавливается. Она не упускает надежд забраться на неземную высоту европейской элиты. Для такой высокой ступени не было достаточно иметь «преданное» родителей — она решила принадлежать! Чтобы подстраховаться на несколько лет вперед, Элва решает выдать свою дочь, Консуэло, замуж, заплатив 2,5 миллиона долларов, как некий залог, гарантируя в первую очередь себе обеспеченное будущие.

Как было сказано ранее, судьбы Белль и Элвы были достаточно схожими, но если последняя выдала замуж собственную дочь исключительно ради денег, то Арабелла дала возможность приемной дочери, Кларе, выбрать малоизвестного баварского принца, который преследовал собственную выгоду в виде заполучения имения Хантингтонов.

Важно, что мать не забывала и про родного сына, стараясь дать ему образование. Мальчик уже в 14 лет предложил макет музея! Вспоминая свои детские годы, он благодарил Арабеллу за тот «волшебный дар», который показал его любовь к истине и знаниям. Как добросовестная мать, Белль брала на себя затраты на научные начинания Арчера, которые непосредственно были связаны с испанской культурой.

Белль не переставала тратить деньги, поэтому решила приобрести более изысканные и новаторские художественные, такие как картина Вермеера "Молодая женщина с лютней" за 400 долларов, произведения Рембрандта, Аристотеля с бюстом Гомера (их она пообещала Музею искусств).

Белль также привлекла к коллекционированию своего поклонника / племянника Генри Эдварда. Чтобы произвести впечатление на возлюбленную, молодой человек наполнил особняк в Сан-Марино, Калифорния, английскими шедеврами, такими как "Голубой мальчик" Гейнсборо, а также библиотекой с лучшими томами английской литературы.

Любовь или последняя оплошность?

Что ж, племянник Коллиса смог покорить сердце любимой ему Белль, поэтому в 1913 году состоялась церемония бракосочетания. Пресса не переставала выпускать в печать информацию, которая явно была неприятна Арчеру, ведь его «отец» оставил все состояние племяннику. Но ни гроша приемному сыну.

После того, как Арабелла стала женой Генри Эдварда, все состояние Хантингтона, которые было разделено на 2 части, воссоединилось, и мечта девушки «стать самой богатой женщиной в Америка» сбылась.

Не заканчивая борьбу с социальным порицанием, где всегда произрастали грязные слухи вокруг «новой» семьи, Белль решает написать портрет вместе с мужем. Художником в этот момент является Освальд Бирли.

Обращая внимание на одеяние «бывшей» вдовы, можно отметить, что она всегда ходила в черной одежде, будто стала заложницей образа в стиле Хатингтона. Существует мнение, что это было сделано для более четкого отображения аксессуаров виде жемчужных нитей, которые становились более заметными на исключительно на темном фоне.

Говорят, что «месть — это блюдо, которое подают холодным». В случае с Арабеллой блюдо становится ледяным, потому что даже в 71 год женщина выглядела прекрасно.

Скажем прямо, что не без вмешательства… Как мы узнаем позже из квитанций 1921 года, в которых подробно указано, что 3 112 долларов (сейчас 57 000 долларов) она потратила на средства по уходу за кожей от одной компании: Dr. Dorothy Gray Facial Aesthetics. В 1923 году она потратила 6 349 долларов (116 000 долларов сегодня) только на переделки, предположительно, чтобы обновить свой гардероб до нового, более прямого силуэта 1920-х годов.

Будучи по-настоящему влюбленным в свою жену и жизнь, Генри Эдвард поддерживал Белль. После ее смерти в 1924 году он решил собрать воедино всю коллекцию скончавшейся возлюбленной в память о ней и ее увлечении.

У вдовца и Арчера возник конфликт на этом фоне: Генри Эдвард отобрал у молодого человека несколько картин, чтобы выставить все собрание в своем калифорнийском музее под названием «Мемориальная художественная коллекция Арабеллы Хантингтон». Чтобы помириться с Арчером, муж Белль пригласил его на выставку, уверяя, что все, кто приходили, оставались в восторге, но Арчер был непреклонен.

Генри Эдвард мечтал возвести памятник любовной истории с Арабеллой. Он нанял профессионального архитектора, Джона Рассела Поупа, который согласился проектировать здание в виде белого храма. Построенный в 1929 году, он остается маленьким американским «Тадж-Махалом», вечной данью памяти горячо любимой покойной жене.

Очень неожиданно завершила свою историю Элва Вандербильт Бельмонт. Если вспоминать начало статьи, где мы видим, как женщины конкурируют между собой за социальный статус, отчаянно пытаясь доказать друг другу, что никто из них не уступит в красоте и богатстве, мы можем заметить понимание Элвы в конце жизни, что подобные стремления всех женщин сдерживаются политикой. Неравенство между мужчинами и женщинами вызывает сильный резонанс в обществе, поэтому после смерти второго супруга Элва начинает яро выступать за права женщин голосовать.

Такими были судьбы двух совершенно разных девушек с похожими проблемами, которые достигали «успеха» по однотипному плану. Их жизни определялись не столько богатством и состоятельностью, сколько границами между санкционированными и запретными женскими ролями, между успехом в общественной и частной сферах.