В преддверии публикации своей книги «Принц-бунтарь: власть, страсть и вызовы принца Чарльза» журналист Том Боуэр дразнил всех эксклюзивными подробностями из жизни принца Уэльского. Автор быстро пролил свет на то, как Чарльз скрывал от правосудия подробности своих связей с Камиллой и на то, как Елизавета II на самом деле относилась к его второму браку. А затем пришла очередь деталей широкой кампании по популяризации Камиллы в Великобритании, которую окружение принца развернуло сразу после расставания Чарльза с леди Ди.
Как оказалось, хоть настоящая любовь и не ведает преград, иногда ей нужно немного помочь.
Обмен любезностями
Первоначальные попытки Камиллы Паркер Боулз подружиться с невестой Чарльза в 1981 году обернулись катастрофой в течение всего нескольких месяцев после их первой встречи. 19-летняя Диана Спенсер ни в какую не понимала и не принимала приятельских отношений своего жениха с его бывшей возлюбленной, так что в один момент Камилла стала для нее врагом №1. И, как известно, оставалась таковой до самой ее смерти в 1997 году.
Впрочем, Диана всегда ясно представляла себе, как бороться со своей соперницей. На ее счастье и беду, в распоряжении у принцессы Уэльской были неограниченные связи с прессой, которая, в свою очередь, только и ждала, чтобы жена принца Чарльза вышла в свет с несчастным лицом. Своими эмоциями самая фотографируемая женщина мира вообще распоряжалась с умом: грустно опустить глаза в один момент с щелчком фотокамеры или пустить слезу во время телеинтервью с BBC было для нее так же просто, как сделать реверанс. Все эти нехитрые манипуляции с собственным лицом в купе с многочисленными благотворительными кампаниями принцессы делали Диану национальной героиней, которой сопереживала и сочувствовала вся страна.
В этих условиях Камилла, на которую, напротив, был направлен весь гнев британских подданных, мало чем могла ответить Диане. Госпожа Паркер Боулз отчаянно старалась не попадаться на глаза папарацци, однако это совсем не значило, что она не испытывала никаких чувств по поводу выходок принцессы Уэльской.
В своей книге Том Боуэр пишет, что пока Диана вовсю рассказывала их с Чарльзом историю от собственного лица, Камилла не просто скрывалась, а тайно готовила контратаку. Вся ситуация с леди Ди искренне раздражала женщину. По крайней мере, ее друзья вспоминали, что в первые годы брака Чарльза Камилла не раз называла принцессу Уэльскую «мышью», а позднее — «сумасшедшей коровой». По ее мнению, жена Чарльза была совсем не в том положении, чтобы жаловаться: в конце концов, у нее, Камиллы, был всего один любовник, а у Дианы — целый штат телохранителей (читайте также: «Любимые мужчины принцессы Дианы»).
И все же, в отличие от Дианы, Камилла позволяла себе подобный «обмен любезностями» только в частном порядке. Леди Ди же, напротив, обожала провокации: к примеру, в 1989 году она внезапно заявилась на частную вечеринку к светской львице Анабель Голдсмит, куда была приглашена чета Паркер Боулз, и громко потребовала от Камиллы оставить ее мужа в покое. Та, однако, на провокацию не поддалась, а спокойно увела Диану в угол и отругала ее за «неподобающее поведение в частном доме».
Позднее принцесса Уэльская отомстит ей еще раз, язвительно заявив одному из журналистов: «Чарльз без ума от сисек Камиллы, а у меня они не такие большие». Словом, на физической близости своего мужа и его любовницы и на своем положении брошенной женщины Диана играла мастерски.
В атаку
К моменту, когда Диана дала сенсационное интервью BBC, она и так побеждала Камиллу в битве за народную любовь с разгромным счетом. Однако та беседа в эфире программы «Панорама», безусловно, стала поворотным моментом. После нее Камилла еще год не выходила в свет, а Чарльз даже столкнулся с бойкотом со стороны репортеров, которые игнорировали его рабочие визиты по Англии, зато фотографировали каждый шаг его оскорбленной супруги. Принцесса Уэльская в одночасье стала главной героиней заголовков, тогда как наследник Короны в лучшем случае удостаивался небольшой заметки в конце номера.
В какой-то момент, пишет Том Боуэр, Чарльз совсем перестал читать газеты, приказывая своему личному секретарю ежедневно приносить ему сводку только с хорошими новостями. Зато порой он слушал радио во время тренировки — правда, если он слышал критику в свой адрес, он целился в приемник чем-нибудь тяжелым. Как говорят, радио в эти дни приходилось чинить регулярно.
С рейтингами принца Уэльского все было еще хуже: всего за несколько дней они упали до отметки ниже 10%. Чарльз был в ужасе, а Камилла — в ярости: ее возлюбленный вот-вот мог потерять Корону, и она не собиралась этого допускать.
Любовница Чарльза готовилась к схватке.
Камилла четко понимала, что одной против народной любимицы ей не выстоять. Женщина обратилась к адвокату Хилари Браун Уилкинсон — именно она защищала интересы Камиллы, когда та разводилась с Эндрю Паркером Боулзом. Вместе с Чарльзом они встретились с юристом в Сент-Джеймсском дворце. Камилла была на взводе. Она, конечно, понимала мотивы Дианы («несчастная женщина»), но ее искренне раздражало, что с подачи леди Ди ее отныне изображают не иначе, как эгоистичную разлучницу.
«Я не такой ужасный человек, — объясняла возлюбленная Чарльза своему адвокату, — Я просто хочу, чтобы кто-то уладил всю эту ситуацию».
Хилари посоветовала Чарльзу и Камилле нанять Марка Болланда, который ранее работал в Комиссии по жалобам на прессу, а теперь был известным пиарщиком. Через несколько лет он лично будет заниматься спасением репутации принца Уэльского во время суда над словоохотливым дворецким Дианы Полом Баррелом, а пока его основной задачей было сделать так, чтобы публика и, разумеется, Королева все-таки полюбила Камиллу (читайте также: «Как на самом деле Елизавета II относилась к Камилле после смерти Дианы»).
Все эти годы Марк Болланд оставался одним из главных доверенных Чарльза. Во многом — благодаря мудрому совету, который ему дала Камилла в его первый рабочий день: «Никогда не давите на Чарльза. Помните, что у него было ужасное детство, и его постоянно третировали в школе и дома».
Когда смерть все портит
Чарльз, Камилла, Марк, Хилари, а также юрист принца Уэльского Фиона Шеклтон (позднее она займется официальным разводом леди Ди и ее мужа) взялись за работу основательно. Встречи в Сент-Джеймсском дворце проходили по шесть раз на дню, и не было такого поручения, какое бы мог дать Чарльз без консультации со своей возлюбленной.
Но звезда Дианы казалась немеркнущей. К концу 1996 года, принц Уэльский все еще оставался самым непопулярным членом королевской семьи (рейтинги Камиллы были еще ниже). Периодически Чарльз терял над собой контроль, напоминая команде, что он никогда не любил жену, ведь их, по его мнению, разделяла непреодолимая пропасть: у нее не было образования, самодисциплины, интереса к искусству и чувства юмора (читайте: «Как важно быть серьезным: принцесса Диана и ее аллергия на чувство юмора принца Чарльза»).
Очевидно, что ангажирования прессы было недостаточно. Нужна была сенсация — то, что взорвет общественную жизнь Британии на несколько лет вперед. Как утверждает Том Боуэр, именно в этот момент принц Чарльз принял решение привлечь на свою сторону королевского биографа Пенни Джуннор, которая, справедливости ради, уже давно планировала выступить в противовес Эндрю Мортону и дать альтернативную точку зрения на историю принца и принцессы Уэльских (она, в конце концов, это сделала, читайте: «Камилла Паркер Боулз: история Дианы и Чарльза ее глазами»).
Было также решено постепенно внедрять Камиллу в систему королевской благотворительности. В сентябре 1997 года возлюбленная Чарльза должна была провести сбор средств в фонд Национального общества по борьбе с остеопорозом (от этого недуга страдала мать Камиллы). Вся команда принца Уэльского усиленно готовилась к мероприятию: нанимала лучших подрядчиков, приглашала звезд мирового шоу-бизнеса.
Все шло идеально. Пока в августе 1997 года принцесса Диана не попала в аварию, которая оказалась для нее смертельной.
В тот вечер замок Балморал, где королевская семья проводила остаток лета, больше напоминал сумасшедший дом. Приемная разрывалась от телефонных звонков, а принц Чарльз не мог подавить панику: «Они теперь будут винить меня в этом? Весь мир сходит с ума». Но, так или иначе, наследник верно оценивал ситуацию: как пишет Боуэр, даже его сыновья, Уильям и Гарри, первое время осуждали отца за поломанную судьбу мамы.
После бури
Вся нация оплакивала Диану, и это давало уже мертвой принцессе еще большее преимущество. Чарльз страданий британцев, однако, не разделял. Наследник понимал: эта трагедия напрочь перечеркнула все его усилия по популяризации Камиллы. Миссис Паркер Боулз вернулась в свой дом на острове Рэй Милл.
«Она раздавлена», — объяснял Чарльз одному из своих друзей.
Однако «раздавлена» — это не то слово. Камилла была в отчаянии, ведь она не желала испытывать «все эти унижения, пытки и клевету» заново. Но делать было нечего: оба понимали, что pr-кампанию придется приостановить.
Прошел месяц, затем еще два, затем полгода. Команда Чарльза не «пиарила» Камиллу больше 10 месяцев, и теперь уже она ощущала себя брошенной на произвол судьбы. Чтобы успокоить возлюбленную, Чарльз решил, вопреки воле Ее Величества, устроить ей встречу с Уильямом. Старший сын Дианы сам согласился встретиться с любовницей отца, но только при условии, что их рандеву будет тайным. Однако это совсем не входило в планы пиарщиков Камиллы. Один звонок «куда надо» — и о встрече Уильяма и его будущей мачехи узнала вся страна.
Впрочем, Камилла тогда добилась обратного эффекта: публика оказалась не готова к столь быстрому развитию ее романа с Чарльзом и вновь вернулась к прежней риторике, в которой Камилла была косвенно причастна к смерти всеми любимой леди Ди.
Но влюбленные не собирались сдаваться. Чуть позже Камилла поручила Марку Болланду организовать публикацию хвалебной статьи о ней в The Sunday Times. Это было сделано: в ней, среди прочего, ангажированный Марком автор утверждал, что королевская семья аккуратно обсуждает вопрос женитьбы Чарльза. Конечно, это была неправда: Елизавета еще долго противилась произносить имя Камиллы в стенах дворца.
Вновь подключилась и биограф Пенни Джуниор, которой в срочном порядке пришлось переключиться на развенчание мифов вокруг персоны «королевы людских сердец». В 1998 году из-под ее пера вышла книга «Чарльз — жертва или злодей?», в которой автор описала Диану, как психически неуравновешенную истеричку и неверную жену, которая то и дело испытывала терпение и благородство Чарльза на прочность (читайте также: «Катастрофа для династии: „психическая болезнь“ принцессы Дианы»).
Чарльз был очень доволен своей биографией, считая, что ее нужно публиковать немедленно. Разумеется, публично он не признавал своего участия в работе Джуниор, заявляя, что он никогда «не санкционировал, не заказывал и не одобрял» эту книгу.
Как любить, когда все против
Труд пиарщиков Камиллы и Чарльза принес свои плоды: теперь пара могла позволить себе официально появляться на публике. Впрочем, влюбленные все еще соблюдали осторожность.
Камилла не стала переезжать к своему принцу, предпочитая жить в своем домике на Рэй Милл. Конечно, она оставалась ночевать в загородной резиденции Чарльза Хайгроув или же в Сент-Джеймсском дворце, но жить там на постоянной основе она отказывалась.
«Хайгроув такой маленький и такой „Чарльзовский“, — шутила Камилла в частных разговорах, — Я не могу ни до чего дотронуться. А он все время работает, работает и работает». Влюбленные даже спали в разных спальнях, однако когда Чарльзу нужна была поддержка любимой, Камилла всегда была рядом.
Она всегда могла его рассмешить. И Чарльз, чье чувство юмора всегда вызывало отвращение у Дианы, это очень ценил.
В обмен принц Уэльский давал Камилле содержание: выплачивал за нее кредиты, заботился о ее лошадях, давал наличные и обеспечивал ей транспорт. В результате разведенной Паркер-Боулз даже не нужно было работать, за что кто-то из членов королевской семьи прозвал ее «самой ленивой женщиной XX века».
Штурм Америки
Впрочем, не все были согласны с мнением таинственного Виндзора. По крайней мере, где Камилла никогда не ленилась, так это в ее стремлении найти свое место в жизни. Твердо настроенная выйти, наконец, из тени Дианы, она решила — разумеется, с помощью Болланда — совершить поездку соло в Америку. В страну, которую леди Ди покорила в 1985 году.
В Букингемском дворце эту затею не одобряли, но другого Камилла и не ждала. А вот что ее по-настоящему удивило, так это то, что поначалу ее не поддержал даже Чарльз, который считал, что поездка его любовницы в США через два года после смерти его жены может быть не так воспринята по обе стороны Атлантики.
На опасения возлюбленного Паркер Боулз отреагировала жестко. «Это моя жизнь, — кричала она в трубку из своего номера в нью-йоркском отеле, — и я все делаю правильно». Марк Болланд присутствовал при этом разговоре, но Камилла нисколько не стеснялась своих эмоций, что, по правде говоря, только восхищало доверенного Чарльза.
Турне любовницы принца по Штатам было спланировано со всей тщательностью. Камилла приземлилась на Лонг-Айленде, чтобы в течение двух дней акклиматизироваться в загородном доме одного богатого финансиста (привычка отдыхать после перелета сильна в герцогине Корнуолльской до сих пор, даже если путешествие занимает всего пару часов). Затем женщина отправилась на Манхеттен, чтобы посетить мероприятия благотворительного фонда принца Чарльза в Штатах.
Представитель фонда в Америке организовал так, чтобы местные репортеры освещали каждое появление Камиллы на вечеринках, однако сам он считал, что возлюбленная Чарльза выбрала неудачное время для турне. «Еще слишком рано, — признавался он в беседах с друзьями, — к тому же, ей не хватает энтузиазма».
Как вспоминал представитель, Камилле было тяжело проснуться с утра после вечеринки. Она старалась освобождать большую часть дня. А уж заставить ее нарядиться было и вовсе самым большим испытанием для персонала: «Ее просто выбешивали все эти тонкости. Это было просто ужасно. Катастрофа».
Но, к всеобщему удивлению, у Камиллы постепенно получалось очаровывать мир. Она все чаще появлялась на светских раутах под руку с принцем, улыбалась в камеру, а общественность не упускала случая проследить за новыми подробностями их романа: «На ней новая брошь? Это же подарок Чарльза. Вот это любовь!». Даже самые маленькие детали мало-помалу начинали работать на пользу их имиджу.
Камилле и Чарльзу уже даже не нужно было ничего говорить. Они просто появлялись вместе, и их счастливые лица говорили сами за себя. Перед такими эмоциями было сложно устоять: видя, с какой любовью принц Уэльский смотрит на свою спутницу, общественность постепенно таяла. Конечно, влюбленным предстояла еще огромная работа. Но, возможно, тогда — под конец 1999 года — они впервые осознали, что у них есть все шансы на то, чтобы быть счастливыми.
Фото: Getty Images
