Валентина и Юрий Гагарины: история космической любви

Они познакомились в клубе Оренбургского летного училища на танцах. 20-летняя Валя тогда работала на телеграфе, а Юра учился в техникуме, параллельно посещая занятия в аэроклубе. Играла музыка, пары кружились в танцах, как вдруг девушка заметила появившуюся в дверях группу курсантов-первогодников, «стриженных, суетливых, возбужденных своим первым выходом „в свет“ после карантина». Один из них сразу же приметил симпатичную телеграфистку и направился к ней, чтобы пригласить на танец. Валя согласилась. За первым танцем последовал второй, потом третий… Казалось, Юра хотел узнать о девушке все, он буквально засыпал ее вопросами, пока они танцевали: «Как вас зовут? Откуда вы? Учитесь или работаете? Часто ли бываете на вечерах в училище? Нравится ли это танго?». Было совершенно очевидно, что Валя очень сильно понравилась этому настойчивому курсанту.

Однако девушка не спешила отвечать взаимностью. Как писала впоследствии сама Валентина Гагарина: «Если откровенно, то первое впечатление от знакомства с Юрой складывалось как-то не в его пользу. Невысокий, худощавый. Голова большая, короткий ежик волос, торчащие уши». Пока девушка сомневалась, стоит ли продолжать общение с этим странным курсантом, он уже принял решение за двоих. Проводив Валю до выхода, Юра решительно сказал ей на прощание: «Итак, до следующего воскресенья. Пойдем на лыжах».

Девушка не нашлась, что ответить — настолько уверенно и бескомпромиссно прозвучала фраза молодого человека. Уже дома она начала корить себя за то, что промолчала. «А почему я должна идти с этим „лысым“ на лыжах?» — подумала она. И все же следующая встреча состоялась. На лыжах покататься не удалось — оказалось, что не было самих лыж, да и погода была неподходящая. Но Юра не растерялся и пригласил Валю в кино. Вечер прошел неоднозначно: молодые люди разошлись во мнениях по поводу фильма, а по дороге домой разговор никак не получался. Последние несколько минут они и вовсе шли молча. И тут, уже прощаясь с девушкой, Юра сказал, как и в первый вечер: «Итак, до следующего воскресенья». Потом немного помолчал и добавил: «Пойдем в гости. К вам».

Почему-то эти слова прозвучали очень просто и естественно. Как будто они с Валей уже сто лет друг друга знали. И девушка вновь поддалась настойчивости своего ухажера. Уже потом, когда Валя узнала молодого человека лучше, она поняла, что это была одна из особенностей Юры: он очень свободно сходился с людьми, в любой компании быстро становился «своим». «Много было у нас встреч, много разговоров по душам, долго мы приглядывались друг к другу, прежде чем, объяснившись в любви, приняли решение связать навсегда свои жизни и судьбы», — впоследствии вспоминала Валентина.

Юра признался в своих чувствах Вале только через два года после знакомства. Конечно, вероятнее всего, он влюбился в нее с первого взгляда, но будучи человеком ответственным и порядочным, Юра произнес самые важные слова только тогда, когда и он, и его возлюбленная были готовы к этому. Он не подбирал красивых фраз, просто сказал все как есть. А потом сделал Вале предложение.

Они расписались 27 октября 1957 года. Не было никаких пышных церемоний с десятками приглашенных гостей. Только самые близкие. Получив на руки официальное свидетельство о браке, молодожены отправились к родителям невесты. В небольшой оренбургской квартире отметили радостное событие. Жить они тоже остались там — по крайней мере, на первое время. Как было принято во многих советских семьях, молодоженам выделили уголок, отгородив его шкафом и шторами от родительской комнаты. Не царские хоромы, но жить можно.

После окончания летного училища Юре предлагали остаться в Оренбурге, работать летчиком-инструктором для курсантов, но неожиданно для всех он решил ехать на Север. «Надо всегда выбирать в жизни самый сложный путь», — сказал он тогда своей супруге. Валя приняла его выбор и даже была готова бросить свою учебу на фельдшера и уехать с ним. Юра, конечно, очень хотел, чтобы так сложилось. Но он прекрасно понимал, как важно для Вали закончить образование, поэтому настоял на том, чтобы она приехала к нему, как только получит диплом. «Не грусти, Валюша. Я буду очень ждать тебя. Скоро мы снова будем вместе», — сказал он ей, стоя на вокзале. Но Валя все равно сильно волновалась: как он будет там один, в краю медведей и вечных льдов?

Почти год прошел, прежде чем супруги вновь воссоединились, а испытание расстоянием, казалось, только укрепило их чувства. Когда на Север приехала Валя, выяснилось, что жить им негде. Юра делил комнату в общежитии  с двумя другими летчиками, а дом, в котором молодой семье обещали выделить квартиру, еще достраивался. Помогла одна добрая учительница — на время каникул она уезжала, поэтому предложила Юре и Вале снять ее комнату. Кончено, условия жизни были трудными. «Все маленькое, все крохотное, все на виду и все под руками, — вспоминала Валентина. — С вечера топится печка. За ночь тепло все-таки выдувает, и первым делом Юра отправлялся за дровами. В прихожей и того хуже: дыхни — в воздухе появится белое облачко. Сквозь промороженные окна видны заиндевевшие звезды».

Но, как говорится, с милым рай хоть в шалаше. Вскоре стало известно, что Валя беременна. Будущий отец не находил себе места от волнения. Ему очень хотелось, чтобы родилась девочка. И когда наконец у Вали начались роды, Юра постоянно звонил в больницу, чтобы справиться о состоянии любимой женщины. Медсестры уже не знали, как разговаривать с обеспокоенным мужчиной. Однажды, когда Юра в очередной раз дозвонился до родильного отделения, в трубке раздался вопрос: «Ждете мальчика?». «Нет, нет, девочку!» — поспешил ответить Юра. «Тогда поздравляем с исполнением желания: вы отец девочки весом семь с половиной фунтов», — ответили на другом конце провода.

Юра был вне себя от счастья. Пытался прорваться в палату к жене с ребенком — не пустили. Сказали, что им надо отдохнуть. Тогда Юра побежал домой: все убрал, помыл, приготовил, чтобы к возвращению Вали с малышкой дома царили чистота и уют.

Девочку решили назвать Леночкой. И как бы Юра ни уставал на работе, после возвращения домой всегда проводил время с женой и дочкой. Помогал Вале по хозяйству, бегал колоть дрова и в магазин, развлекал малышку и пел ей колыбельные перед сном. А как только Леночка засыпала, Юра брал в руки книжку и принимался за чтение. «Читал он обычно вслух, — рассказывала Валя. — Ему было приятно, когда я смеялась вместе с ним, слушая веселые чеховские рассказы, когда вздыхала, узнавая его и себя в героях „Ночного полета“ Антуана де Сент-Экзюпери». Казалось, эту семейную идиллию вообще ничто не способно нарушить. Но однажды Юра пришел домой задумчивый и серьезно сказал жене: «Вызывают в Москву».

Из московской командировки Юра вернулся окрыленным.  «Знаешь, Валюша, — сказал он жене, — мне предлагают новую работу». Потом спохватился и поспешно добавил: «Правда, это пока неточно…». Валя попробовала аккуратно узнать у мужа подробности, но он отвечал в основном односложно, не хотел развивать тему. Юра понимал, что еще нет определенности, поэтому не хотел напрасно тревожить жену. Потом была еще одна командировка. Юра вернулся еще более счастливым, чем когда-либо. Начал рассказывать что-то про медицинскую комиссию, придирчивых врачей. «Браковали со страшной силой… А меня оставили», — с воодушевлением закончил он. Валя не поняла, что означало слово «оставили», но каким-то женским нутром почувствовала, что скоро им придется собираться в дорогу.

Весной 1960 года пришло приглашение в Москву. «Буду летчиком-испытателем, — будто бы извиняясь за своей отъезд говорил Юра своим товарищам. — Налетаюсь вволю!». Вещей у Вали с Юрой было немного, поэтому собрались быстро. Взяли Леночку и сели на поезд. И вот, наконец, Москва.

Стали жить они в маленькой комнате — в Звездном городке, куда поселили семьи других летчиков, которых также пригласили в Москву. У Юры начались постоянные учения: с утра приезжал автобус, забирал мужчин, а возвращались они к своим женам только поздно ночью. И так повторялось изо дня в день. В скором времени Валю и остальных жен летчиков пригласил в гости генерал Каманин и рассказал о том, как тренируются их мужья. Он не назвал конечной цели занятий, но женщины поняли все сами. Один из этих мужчин должен был стать первым человеком, который полетит на ракете.

Несмотря на беспокойства Вали, жизнь шла своим чередом. Юра трудился на работе гораздо больше обычного, предполетную подготовку проходили все отобранные летчики, но руководство все еще тянуло с именем того, кто полетит в космос первым. Супругу Вали был чужд дух соперничества — разумеется, он очень сильно хотел покорить космос, но никогда не преуменьшал заслуги своих товарищей. Однажды всех летчиков попросили написать свои мысли по поводу того, какими качествами должен обладать первый в истории космонавт. Юра долго думал, а потом написал, что «при выборе, вероятно, нужно учитывать множество факторов <…> однако, по-моему, первый полет — это прежде всего высокое доверие, и на первый план при равенстве других качеств должны выйти моральные качества человека». А в заключение он назвал имя того, кого считает по-настоящему достойным — своего товарища-летчика, Павла Беляева. Нет, Юра никогда не пытался выделиться на фоне других нечестными способами. Он был открытым и благородным человеком, который превыше всего ценил искренность и труд. Именно эти его качества впоследствии сыграли решающую роль в том, что Королев посчитал, что в первый космический полет должен отправиться Юрий Гагарин.

Валя не знала, какая жизнь кипела у Юры на работе. Конечно, она догадывалась, что происходит что-то важное, принимаются судьбоносные решения, но ее муж о своих делах не сильно распространялся. Как только она пыталась что-то узнать, он лишь отшучивался. И все-таки однажды Валя не сдержалась и задала вопрос мужу напрямую: «Кто полетит первым, ты?». Он сначала попытался перевести разговор в шутку, но потом внезапно ответил совершенно серьезно: «Не знаю. Может быть, и я».

В марте 1961 года у Юры с Валей родилась младшая дочка — Галочка. До судьбоносного полета оставался всего месяц. Юра был счастлив. Но Валя видела, что радует его не только появление на свет малышки, но и еще что-то…

Как вспоминала Валя, приблизительно в то же время в Юре произошла еще одна перемена. Когда решался вопрос о его переводе в Звёздный и включении в отряд «испытателей», он волновался гораздо больше — а чем ближе была дата полета, тем спокойнее он становился. Однажды он пришел домой и внезапно сказал жене: «Береги девчонок, Валюша». Тогда Валя поняла, что все предрешено.

В тот вечер они проговорили всю ночь и даже не заметили, как наступило утро. В соседней комнате заплакала Галочка, и Юра пошел ее успокаивать. Он аккуратно перепеленал малышку, и она вновь заснула. В тот момент у Вали неожиданно промелькнула мысль: «А ведь неплохо у него получается. Научился. Когда родилась Леночка, он долго не решался взять ее на руки. Боялся уронить. Теперь научился…».

За окном засигналила машина, приехавшая за Юрой, и тут сердце Вали сжалось. Она почувствовала, что надвигается что-то непонятное, что-то тревожное. Юра подошел к окну и долго глядел во двор. Потом начал собираться. Неторопливо, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить спящих малышек. Затем поцеловал дочек на прощание и пошел к двери. «Когда?» — выпалила Валя. «Четырнадцатого», — как всегда спокойно ответил Юра. И улыбнулся. Только потом Валя поймет, почему он назвал неверную дату — просто чтобы она не беспокоилась заранее. 

12 апреля день Вали начался как обычно. «Лену отправила утром в ясли, занялась Галочкой», — вспоминала она. И тут внезапно раздался стук в дверь, Валя открыла и увидела раскрасневшуюся соседку, которая закричала прямо с порога: «Валюша, включай радио! Юра в космосе!». Потом все завертелось, закрутилось. Нагрянули другие соседи, прибежали друзья. Валя постоянно прислушивалась к тому, что сообщал диктор. «Полет продолжается…». Схватила карандаш, тетрадку, попыталась записать все, что сообщали по радио о самочувствии Юры. Но руки не слушались.

Конечно, где-то внутри Валя уже давно знала, что Юра полетит. Но в тот самый миг, когда это действительно произошло, растерялась. По ее собственным воспоминаниям, она даже не сразу поняла, какое значение имело для всего мира то, что совершил ее муж. «Впервые в мире», — писали в газетах журналисты. «Впервые в мире», — ликовали дикторы на радио. Везде было имя Юрия Гагарина.

А потом начались бесконечные приемы, встречи, туры. Но даже в этом плотном графике Юра всегда пытался находить время на то, чтобы отдохнуть с семьей, побаловать любимых дочек, порадовать жену.

Однако только одно печалило Юру — отсутствие допуска к полетам на самолете из-за того, что он некоторое время не имел соответствующей практики. Но он не мог без неба, буквально «болел им» и в конце концов все же добился своего: ему вновь разрешили летать. И в тот злополучный день, 27 марта 1968 года, самолет Юры поднялся в воздух, но так и не вернулся на аэродром…

После гибели Юры Валя больше не вышла замуж. До последнего дня она жила в той самой квартире в Звездном городке, которую им подарили после возвращения Юры из космоса, но никогда не общалась с журналистами. Дочери выросли, старшая — Леночка — стала генеральным директором музея-заповедника «Московский Кремль», а младшая — Галочка — преподает в РЭУ им. Г. В. Плеханова. Однако в старой квартире Валентины Ивановны все до последнего дня ее жизни напоминало о тех счастливых временах, когда Юра был жив, и все они жили вместе. Везде были расставлены его фотографии.

«Любовь с первого взгляда — это прекрасно, — как-то сказал Юра в молодости Вале. —  Но еще прекраснее — любовь до последнего вздоха».