Каждый из нас выбирает книги в соответствии со своими потребностями. Одним нужно забыться, другим взбодриться. Из-за этого и возникают споры о том, что такое настоящая литература. Лично я разделяю взгляд Франца Кафки, который писал, что «мы должны читать лишь те книги, что кусают и жалят нас»
«Тайный год», Михаил Гиголашвили
Издательство АСТ
Не знаю, что вы раньше думали об Иване Грозном из рода Рюриков, но теперь у вас в голове будет лишь один образ – образ, созданный Михаилом Гиголашвили. Психически измотанный, уставший от кровопролития и собственноручно порожденной и прекращенной же опричнины, царь проводит сутки за сутками в диком чаду. Сутки за сутками мы проживаем бок о бок не просто с противоречивым историческим персонажем, а с настоящей вселенной, которая то ли творится на наших глазах, то ли гибнет. Один за другим происходят Большие Взрывы, царь то предается полным жути воспоминаниям, то мысленно отправляется в дальние страны, то мечтает о разбое, то употребляет запрещенные психотропные вещества, а между делом совершает возвышенные праведные поступки.
Вы окажетесь в стилизованном и одновременно подлинном тереме. И говорят в том тереме вроде по-нашему, а вроде чудно.
И в тереме этом ароматно и жарко. Аж печет. Будто не терем это, а котел адский, и ты в нем вместе с царем варишься. Только в отличие от царя ты можешь захлопнуть книжку, и марево отступит, а он хоть и царь, а не может. Он хоть и царь, а никто его из котла не отпускает. Роман и про это тоже. Про ад, которым мы сами караем себя не после смерти, а прямо при жизни.
«F20», Анна Козлова
Журнал «Дружба народов», издательство «РИПОЛ классик»
Многие называют роман Козловой одним из главных в этом году. В такие моменты я потираю руки. Ведь именно ваш покорный слуга, будучи замом главреда старинного литературного журнала «Дружба народов» продвинул этот роман для публикации, и именно публикация в журнале завоевала премию «Национальный бестселлер».
За долгие годы существования премии ее лауреатами становились самые разные российские писатели. Таланта каждому из них не занимать, но вот соответствием названию премии могут похвастаться не все книги-победители. В этой связи особенно приятно констатировать: «F20» – стопроцентный бестселлер.
Бескомпромиссная, лишенная сюсюканья, вместе с тем полная нежности книга о судьбе двух сестренок, в разной степени страдающих шизофренией. Тут есть и остро узнаваемый городской быт девяностых-нулевых, и подростковые драмы, в которые, несмотря на их травматичность, так и хочется занырнуть, есть мистические повороты и поучительная история о старости. Книга эта читается легко и сама собой отсеивает граждан нерешительных и трусоватых. Хотя лично меня удивляет, что история двух девочек с приветом может кого-то напугать в наше время падающих самолетов, террористов на грузовиках и третьего сезона сериала «Твин Пикс».
«Жития убиенных художников», Александр Бренер
Издательство «Гилея»
Бренер – знаменитый художник-акционист. Самой известной, пожалуй, его выходкой было усовершенствование картины Малевича «Белый крест». Войдя в амстердамский музей, где картина выставлена, Бренер вывел на ней зеленой краской знак доллара. Хулигана упекли на полгода в тюрьму, картину отреставрировали.
Бренер является автором замечательных книг прозы и даже поэзии. Последний на данный момент его текст «Жития убиенных художников», как и другие, содержит автобиографические мотивы, рассуждения об искусстве и, простите, бытии.
Повествование оглушает запредельной откровенностью. Такое себе позволяют только странненькие дети и юродивые. Тут-то и становится понятно, почему сам Бренер категорически отказывается считать себя акционистом. Он юродивый. Сознательный, последовательный подвижник, который своим непотребством встряхивает плавающих в жиру обывателей. Прозаические сочинения художников часто бывают увлекательны, но я не припомню текстов настолько безбашенных и драйвовых, как тексты Бренера.
«Кто знает, о чем думает Амалия?», Константин Сперанский
Издательство «Ил-music»
Сперанский – один из двоих участников хип-хоп-группы «Макулатура». Его экзистенциальные речитативы собирают толпы юных страдающих хипстеров по всей стране. Страдают не только фанаты группы, но и сами исполнители, это отчетливо видно по книге, которую я вам рекомендую.
Текст этот упрекают в избыточности веганских рецептов, которыми и в самом деле пестрят страницы, упрекают в авторском нарциссизме – повествование идет от первого лица, и Сперанский то и дело дает понять, что неплохо владеет приемами единоборств, а собственное тело он давно превратил в скульптуру. Одних читателей смущает избыток влияния на автора трудов европейских интеллектуалов, других – откровенные сцены рукоблудия и секса.
Меня все это не тревожит. Я и сам неплохо сложен и не завидую качкам, веганов уважаю, на единоборства мне почти плевать, труды европейских интеллектуалов мне по большей части незнакомы, поэтому их влияния я не вижу, а рукоблудие и секс, на мой взгляд, являются, пожалуй, самыми увлекательными занятиями, которыми человек располагает в этом мире.
Книга рассказывает о несчастной любви главного героя, альтер-эго автора, к той самой Амалии. Вздорной, непоследовательной, обалденной дряни, которая постит свои сиськи в Telegram. Книга даже не о любви, а о невозможности любви. Даже не о невозможности любви, а о том, что именно в невозможности и рождается то самое пронзительное чувство, которое мы именуем любовью.
Мой отец, которому, между прочим, 82 года, прочитал с восторгом, а это кое-что значит.
Фото: архивы пресс-служб
