Маргарита Мамун: «У меня началась жизнь с чистого листа»

Marie Claire: Для России гимнастика – национальный вид спорта. Вы, Рита, груз ответственности чувствуете?

Маргарита Мамун: Ну естественно. Во-первых, гимнастика как вид спорта появилась именно в России. Ирина Александровна Винер постоянно об этом говорит. Понятно, что на соревнованиях каждый выступает за себя. Но российский флаг важнее личных амбиций. Конечно, во время выступления об этом я не думаю. От того, что я стану себя накручивать, мол, за спиной вся страна и это Олимпийские игры, я не взлечу выше. Эта мысль – хорошая мотивация в тренировочный период и любимый предмет для размышлений перед сном.

Не верю, что вы мастер себя накручивать.

Как любая девочка, переживать – это я умею!

Были моменты, когда хотелось променять спортивные достижения на простые человеческие радости?

Да, и немало. Например, когда мне исполнилось 13 и нужно было выбирать между школой и профессиональным спортом. Я была серьезной девочкой и сказала родителям: «Все одноклассники уже знают, куда будут поступать, одна я не определилась». Тогда я была готова уйти из спорта. И еще в 2013 году – после моего первого и очень неудачного Чемпионата мира. Я стала трехкратной чемпионкой в отдельных видах, но в общем первенстве все было очень плохо. Естественно, я думала, что мир рухнул, я всех подвела.

Вы можете кому-то позвонить в 4 утра со словами: «Извини, что разбудила, – у меня тут мир рухнул»?

Бывало и такое. И в слезах порой звонила – так было после заключительной тренировки перед Чемпионатом Европы. Обычно такие тренировки проходят в легком режиме. От меня требовалось сделать всего один чистый прогон с лентой. Полторы минуты. Но тренировка длилась с девяти утра до семи вечера. Без перерыва. Ирина Александровна сказала: «Пока не сделаешь, не уйдешь из зала». Тогда еще, помню, ко мне на базу в «Новогорск» мама приехала. Она ждала меня и плакала: девочки докладывали ей, что я одна в зале осталась. А со мной – мой тренер Амина Василовна Зарипова, Ирина Александровна Винер, наш психолог Евгения Борисовна и врач, который разводил мне воду с сахаром, чтобы я выдержала нагрузку.

Вам какой подход к жизни ближе – «Ой, возьмите меня!» или «Ой, я тут тихо посижу в уголке»?

Я навязываться не люблю, эмоции не тороплюсь показывать. Мы с Аминой Василовной в этом полные противоположности. Ее экспрессивность много мне дает. Взять хотя бы то, что она меня научила улыбаться.

Я давно хотела спросить про «гимнастическую улыбку» – откуда она взялась и чего стоит гимнасткам?

Улыбаться по заказу тяжело. Мой папа из республики Бангладеш, и во мне есть восточное спокойствие, уравновешенность и скромность. Когда мне говорили улыбаться – в гимнастике так важна легкость! – я чувствовала в этом какую-то фальшь. Я делаю упражнение, сосредоточена на предмете, как я могу улыбаться искренне? Но Амина Василовна заставляла тренироваться перед зеркалом, пока щеки не уставали. Теперь я привыкла. Даже могу сказать, что меня это раскрепостило. Я сейчас смотрю на брата и узнаю в нем себя. Любой вопрос, лишняя минута общения – для него целая проблема. Я тоже раньше не подпускала к себе людей.

Тренеры говорят о вас как о тонком человеке. Не спорт­сменка – скрипачка!

А еще я люблю рисовать, читать, слушать музыку в одиночестве.

Очень типично для интроверта.

А я и есть интроверт. Но во мне много всего уживается. Я и адреналин люблю, и ти­ши­ну. Это видно по музыке, которую я выбираю для выступлений, – от Рахманинова до Queen «We Will Rock You».

Что чаще достается от Ирины Винер – кнут или пряник?

Она человек настроения. В один день придет в зал в домашнем костюме, вся светится, станет объяснять, как сделать упражнение, рассказывать всякие истории. А на следующий день придет в красном платье. И ты ничего с этим не сделаешь.

С человеком настроения бывает непросто.

Совсем непросто. Но она великая и мудрая. Когда подолгу тренируешься с Ириной Александровной, сразу виден скачок. Потому что с ней можно работать только на 200%.

Ее интересует только спорт?

Почему? Она всегда спрашивает: «С кем ты встречаешься? Кто жених?» Когда мы с Сашей Сухоруковым только начинали общаться, в Испании шел Чемпионат мира (Саша – пловец), и я попросила: «Амина Василовна, можно перерыв сделать подольше? Я очень хочу за Сашу поболеть». Ирина Александровна тут же: «А кто это – Саша?» Она воспринимает нас как своих детей, всегда спрашивает у тренеров: «Амина, у нее есть шоколад? А то она взяла? А это?»

Когда с кем-то сближаешься, есть риск перейти грань. Что помогает сдерживать эмоции?

Наверное, терпение. Когда любой другой швырнул бы предмет, накричал и ушел, я стараюсь пройти испытание до конца. Это у меня в папу.

Вы никогда не уходили?

Было один раз. В прошлом году перед Олимпиадой и я, и Амина Василовна – мы обе нервничали из-за того, что у меня ничего не получалось. Она кричала: «Сначала делай!» Я делаю прогон, а она: «Заново! Вставай, не сиди!» Я тогда взорвалась: «Да сколько можно?!» Кинула мяч и ушла. А Амина Василовна: «Yes!» В смы­сле – наконец-то мы ее растормошили.

Как вы видите жизнь после спорта?

Когда ты занимаешься этим с семи лет, думать о завершении карьеры тяжело. На самом деле после Олимпиады у меня началась жизнь с чистого листа – с моим мужем (мы поженились в сентябре), не на базе. В ней все мои планы и стремления. Я наслаждаюсь! Стала больше видеть семью, сдала на права, делаю ремонт. База «Новогорск» в Химках – это маленький мир, отделенный от большого куполом. Там мы только тренируемся, ну еще вещи себе стираем. Нам даже постель уборщицы меняют.
Мне очень нравится открывать «внешний мир», хотя он не такой доб­рый, как мне казалось. Понятно, что мы не можем быть всегда идеальны и добры. Но несмотря ни на что, всегда нужно оставаться человеком. Как говорит Саша, система бумеранга существует. Я верю, что все сделанное нами к нам возвращается. Просто мы не замечаем этого. Ну подумаешь, в аварию попал, неудача на работе. А это тот самый бумеранг.

В хорошую сторону принцип бумеранга тоже работает?

Конечно! Например, если ты сделал хорошую спортивную карьеру, после ухода можно рассчитывать на новые возможности.

Какие, например?

Недавно я стала амбассадором Intimissimi в России. Для меня это большая честь. С брендом я знакома давно, ценю белье этой марки за дизайн, качество и возможность найти модель для любого случая жизни. Мой выбор – базовое бесшовное белье для зала, а на выход – шелковый топ и кружевной бралетт. Это выглядит женственно, сексуально и элегантно. И кроме того, мне близка философия Intimissimi, которая воспевает красоту женщины.

Что вы делаете как амбассадор бренда?

Сейчас я участвую в кампании Intimissimi, которая посвящена сильным, независимым и уверенным в себе женщинам. Идея кампании – показать не только внешность, но обратить внимание на нашу индивидуальность и личные достижения, на то, что внутренняя и внешняя красота неразделимы. У каждой героини проекта есть своя вдохновляющая история успеха, за которой стоят огромный труд, целеустремленность и сила характера. При этом они всегда женственны. Тэг кампании #insideandout, придуманный Марио Тестино, полностью отражает концепцию.

Вы о себе так можете сказать?

Думаю, да. После Олимпиады и трагедии, которая произошла в моей семье, я стала очень уязвимой. Как спортсменка я знаю, как важно чувствовать уверенность в себе и в своих силах, и умею ценить поддержку – в отношениях с мужчиной, в команде и в одежде тоже. Здорово, когда нижнее белье, даже если его никто не видит, может помочь девушке чувствовать себя увереннее. Это как внутренняя красота. Ее вроде не видно, но она – основа всего: гармонии, нежности, женственности.

Профессиональная спортсменка может позволить себе роскошь быть женственной? Это не слабость?

Пусть слабость. Но всегда, когда я звоню Саше после тренировок, чувствую себя хрупкой девочкой, и это очень приятно. Я не из тех, кто отбирает у мужчин их права.