С Варварой Визбор мы созвонились, когда она была на полпути домой. Позади был месяц отпуска: вдвоем с мужем они исколесили на машине почти всю Европу – попеременно садясь за руль, проехали от Москвы до Хорватии. «Просто захотелось впечатлений, - объясняет Варя. – Знаете, иногда хочешь полежать на пляже, забыть про дела, разгрузить голову. А иногда – чтобы, наоборот, много разных городов, много людей вокруг, много событий. Вот мне в этот раз хотелось динамики. А что будет в следующий раз, не знаю. Я всегда открыта к экспериментам».
В последней фразе – вся Варвара. Она действительно из тех людей, которые живут по наитию и при этом обладают фантастическим умением из всех дорог выбрать одну – самую правильную. Собственно, ее музыкальная карьера – тоже в некотором роде случайность, эксперимент. Дед Варвары – знаменитый бард, литератор и журналист Юрий Визбор. Он ушел из жизни за два года до рождения внучки. В семье не было культа знаменитого родственника: Варе не включали дедушкины песни, не просили прочесть его стихи и статьи. «В этом плане я была полностью предоставлена сама себе. Мне никогда ничего не навязывали».
Подростком Варвара слушала самую разную музыку – от Queen до Владимира Преснякова. А однажды, лет в 14, случайно попала на живой бардовский концерт, где впервые и услышала со сцены песни Визбора. По иронии судьбы в них она мгновенно влюбилась и решила разучить: «Это был чистый порыв. Я не знаю, почему он возник. Понимаю, что эти песни мне могли бы тогда и не понравиться. И в этом случае все совершенно точно сложилось бы иначе».
Потом были учеба на актерском в Щукинском, работа в нескольких московских театрах и, наконец, встреча с джазовыми музыкантами Сергеем Хутасом и Давидом Ткебучавой. Вместе они стали записывать альбомы и выступать в джаз-клубах – музыка в жизни Варвары в конце концов вышла на первый план. В 2015-м случился «Голос». Участие в самом популярном шоу талантов в стране тоже не было стратегически продуманным ходом. Варвара просто прислушалась к советам друзей: «Попробуй, ты сможешь!». И она смогла. Правда, дальше слепых прослушиваний не прошла, но это и не важно. После того, как ее выступление показали по «Первому», к Визбор пришла настоящая слава.
Для нее открылись большие концертные площадки, вроде «Усадьбы Джаз» и фестиваля Summer Sound на дизайн-заводе «Флакон», где Варвара выступала прошлым летом и снова выступит 8 августа этого года. Она записала дуэты с Uma2rmaH и рэпером L’One, а у ее клипов на Youtube уже несколько сотен тысяч просмотров (у видео на песню с L’One их и вовсе больше миллиона). При этом музыка Визбор сама по себе остается вполне камерной и по сути некоммерческой: это ностальгический поп, лирические песни о любви, похожие на те, под которые танцевали медленные танцы в 60-е годы наши бабушки.
Варвара, вы когда-нибудь пытались представить некий собирательный образ вашего слушателя? Для кого вы поете?
Мне очень часто задают этот вопрос. Интересно, с чем это связано?
Я вам скажу! Вы самобытная. Поэтому все хотят знать, на кого вы ориентируетесь.
На себя, на собственный вкус, на собственную судьбу, скажем так. А людей, которые ходят на наши сольные концерты, совершенно точно объединяет одно: все они любят очень разную музыку – от бардов до зарубежного альтернативного рока. Других критериев, кроме этой «всеядности», я найти не могу. Пол, возраст – все по-разному. Это и одинокие девушки и парни, и пары. И молодые, и взрослые, ровесники наших родителей. И даже старше! Никакого конкретного образа я в голове никогда не держу. Если кому-то нравится то, что я делаю – здорово.
Известная фамилия вам помогает? А может, наоборот, мешает?
Ни то, ни другое. Ни разу не было такого, чтобы моя фамилия хотя бы на что-то бы повлияла – в хорошем смысле или в плохом. Я вообще никогда не чувствовала, что я из какой-то особенной семьи. Дедушка, да, был особенный человек, и это я всегда знала. Но семья – самая простая. Мама журналист, папа экономист.
Они не были против, когда вы решили стать актрисой, а потом певицей?
Нет. Абсолютно. Восприняли это как должное. Хотя я понимаю, что в этом плане мне очень повезло.
Ваш репертуар не совсем обычный и, скорее, некоммерческий. У вас не было желания как-то изменить стратегию, чтобы расширить аудиторию? Чтобы попасть в ротацию условного «Русского радио», например.
Мне кажется, что ни делай, как ни изворачивайся, на «Русское радио» ты просто так не попадешь. Поэтому, нет, такого желания у меня никогда не было. Да у меня в принципе не стоит такой задачи – расширить свою аудиторию. Слава богу, я могу делать именно то, что я хочу и люблю. Пусть это не коммерческая музыка. Ну и что? Как сказал один художник, я так вижу.
Но, тем не менее, в «Голосе» вы все-таки участвовали.
Да, это знакомые мне посоветовали. Я тогда уже выпустила первый альбом «Земляника», и друзья мне рассказали, что есть такое шоу, а потом все повторяли: «Сходи, попробуй! А что такого?». Вот я в конце концов и пошла.
В одном из интервью вы сказали, что не расстроились, когда никто из наставников к вам не обернулся. Но я почему-то в это не верю.
Мне вообще сложно описать, что я тогда чувствовала. Понимаете, там вы начинаете испытывать много разных эмоций сразу. Сначала несколько часов ждете выступления, это очень нервирует. Вы то уверены в себе, то не уверены, то хотите петь, то уже не хотите. Все это копится внутри. В итоге в момент выступления и после вы как будто выпадаете из реальности и уходите куда-то в стратосферу. Так что это такой комплекс чувств, который нельзя описать одним словом, типа «расстроилась» или «не расстроилась».
Еще раз вы бы пошли на «Голос»?
Нет, больше точно никаких конкурсов. Такое пережить еще? Ни за что! Слишком пагубно для нервных клеток. Хотя, если бы, например, была возможность, повернуть время назад, то ничего менять я бы не стала. Снова участвовала бы, снова выбрала бы вместе с командой «Голоса» ту же песню. В конце концов, после этой передачи многое в моей жизни изменилось. Если до этого на каждый мой концерт приходили от 20 до 50 человек, то после «Голоса» их стало в десятки раз больше. Даже если не гонишься за популярностью, это не может не радовать.
Как родился дуэт с L’One? Неужели и здесь не было никакого расчета, попытки завоевать новую аудиторию?
Вы все время пытаетесь меня уличить в каком-то расчете… Нет, я, конечно, понимаю, что тонкий расчет – это совсем не плохо. Но могу честно сказать: в работе с Леваном (настоящее имя рэпера L’One – прим. ред.) его тоже не было. Мы не были знакомы до того как записать «Якутяночку». Кстати, кроме нее у нас есть еще одна совместная песня – «Эхо». Так вот, все это произошло совершенно неожиданно для меня. Леван сам на меня вышел и предложил посотрудничать. Я очень удивилась, но согласилась с большим-пребольшим удовольствием.
Для вас это был вызов самой себе? Попытка проверить, сможете ли вы работать в непривычном для себя жанре?
Нет, я бы так не сказала. Скорее, это был очень приятный, наверное, даже долгожданный эксперимент. Я вообще очень люблю экспериментировать в музыке, пробовать разное. Может, так рассуждать и наивно, но для меня пока вообще нет никаких рамок. Знаете, у меня в плейлисте сейчас абсолютно разная музыка. Есть Антоха МС, песня «Выше», есть Guano Apes, есть Sevdaliza (иранская трип-хоп певица – прим. ред).
То есть существует вероятность, что однажды вы запишете что-нибудь в духе Антохи МС или Guano Apes?
Почему нет? Честно говоря, я вообще не знаю, что будет дальше. И мне это очень нравится.
Фото: архив пресс-служб
